Спустя некоторое время девочка вышла из конюшни и скрылась за дверью ближайшего дома. Другие дети тоже разбежались. Мужчины и женщины зашли в дома, и деревенский шум постепенно утих. Я чувствовала неловкость, наблюдая за этими людьми, которые даже не подозревали об этом, будто тайком вторгалась в их жизнь. Из трубы одного или двух домов начал клубиться дым.
Кип выказывал нетерпение, но я заставила его ждать, пока не станет совсем темно и не погаснет свет в окнах домов. С первого дня нашего побега мы благодарили судьбу за прекрасную погоду, но теперь, как только мы вышли из тени деревьев, мне захотелось, чтобы нас укрыл туман или дождь. Проходя мимо веревки с постиранным бельем, я почувствовала, что меня дернули за рубашку, а повернувшись, увидела, как Кип показывает на развешенную одежду.
– Украсть одежду? – воскликнула я беззвучно.
– Мы возьмем их лошадей. Не думаю, что пара брюк многое изменит. – В тишине спящей деревни его шепот казался очень громким.
– Но лошади нам необходимы, – поморщилась я.
– Не тебе же пришлось последние две недели носить самодельную юбку. Я буду выделяться, куда бы мы ни пошли.
– Прекрасно, но давай быстрее, – я махнула головой в сторону конюшни. – Встретимся там.
Я вошла и на некоторое время замерла, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Когда же проступили очертания лошадей, я вновь поразилась их впечатляющим размерам. Стоя в двух раздельных стойлах, они издавали непривычные звуки: храпели и стучали копытами, переминаясь с ноги на ногу. На стенах висели уздечки, а седла громоздились на низкой балке у входа. Однако ремни и хомуты выглядели для меня слишком сложно и малопонятно, поэтому вместо них я схватила две довольно длинные веревки, намотанные на гвоздь у двери. Сначала я подошла к лошади поменьше. Заметив мое приближение, она отступила, и я вздрогнула от громкого стука копыт, ударивших по задней стенке. Затем лошадь шагнула вперед и отодвинула меня головой, свесив ее над дверцей стойла. Она потерлась о мой бок и неожиданно укусила в бедро. Я едва сдержала крик, но когда прижала руку к укусу, обнаружила полный карман яблок. Медленно выдохнула и вновь шагнула вперед, протягивая в руке сморщенное яблочко. Лошадь взяла его, даже не показывая зубы. У нее оказались на удивление мягкие губы. Пока лошадь жевала, я медленно закинула веревку вокруг шеи, затянула петлю и, вспомнив, как делал мужчина с повозки, легонько шлепнула ее по боку, надеясь завоевать авторитет, которого и сама не чувствовала.
Со второй лошадью дело спорилось быстрее. Я только достала яблоко из кармана, а она уже ждала лакомство и затем, шумно жуя, сама подставила шею. За несколько секунд я разобралась, как открыть ворота стойла и справиться с ними, удерживая обе веревки. Боялась, что лошади рванут вперед, на волю, но они, напротив, не проявляли особого энтузиазма, и пошли за мной только после того, как я сильнее потянула за самодельные поводья и поманила яблоком. Лошадь, что покрупнее, вздохнула точно так же, как вздыхал Кип, когда я его будила по утрам.
Выводя их из стойла, я вспомнила, как громко неслись другие лошади по горному сланцу, когда мы с Кипом убегали, и приготовилась к шуму, но здесь земля была мягкой, усыпанной соломой, и приглушала стук копыт.
Когда вышла с лошадьми из стойла, я увидела, что в темноте поджидает незнакомая фигура и в первый момент напугалась, не признав Кипа в чужой одежде. Он смотрел, как послушно следовали за мной обе лошади.
– Это тоже твои провидческие штучки? – спросил он. – Ты умеешь с ними общаться?
– Не говори глупости, – фыркнула я. – Просто дала им по яблоку.
Я протянула ему веревку от лошади покрупнее.
– Разве мы не должны иметь седла и все прочее?
Я взметнула брови.
– Некоторым прямо не угодишь. Бери уже.
– А я даже обувь раздобыл, – похвастался он, вытянув ногу так, чтобы я полюбовалась его сапогами, перепачканными в грязи. – Их оставили за дверью у большого дома. Не сказать, что идеально подходят, но я не решился постучаться к ним и попросить размер побольше.
Мы остановились на маленькой лужайке между конюшней и колодцем. С одной стороны шла низкая стена. Я вела коня, придерживаясь этой стены.
– Ты сказала, что знаешь, где у них перед, верно? – напомнил Кип, глядя на меня, пока его лошадь принялась щипать травку.
– Тихо, – отмахнулась я, пытаясь взобраться.
Я обхватила руками теплую шею лошади и после нескольких неуклюжих попыток закинула ногу ей на спину. Лошадь издала
