заслуги выходят ваши. Другое дело, что я предполагал действовать немного иначе. Ну да что сделано, то сделано. Глупо было бы не постараться извлечь пользу, коль скоро изменить все одно ничего не получится.
— Разумно. Я получил телеграмму от одного господина. Он как раз заложил строительство корпусов будущего тракторного завода в Царицыне. Он изначально ориентировался на жидкостное отопление котлов. На Волге несколько нефтеперегонных заводов, и приобрести его там можно по бросовым ценам. Но пока завод только заложен и ни о каких производственных мощностях речи нет. Поэтому если наш двигатель окажется более экономичным, то у нас есть все шансы запустить его в серию.
— На тракторах?
— А в чем проблема? Уверяю тебя, он вполне потянет любое существующее навесное оборудование. А для крестьян важно иметь наиболее доступное и дешевое топливо. Места там все больше степные, лесов мало, уголь обходится дорого. Так что у нас есть возможность продать лицензию.
Хм. Царицын. Это ведь Волгоград. Петр точно помнил, что в городе-герое располагался крупный тракторный завод. Более подробной информацией он не обладал, но отчего бы и в этом мире не решили начать строительство тракторного завода именно в Царицыне? Хм. Интересно, а это не утка со стороны тех, кто хочет подобраться к изобретателю, добившемуся серьезных результатов?
Верить в совпадение, конечно, хочется. Опять же «Магнитка» здесь есть, и даже под тем же названием. Хотя с конкретикой у Петра так себе, плохо в общем-то. Но ведь здесь практически все осваивается частным капиталом, а не Госпланом и ударными пятилетками. Поэтому могут быть и значительные отличия. Хм. Хотя труд заключенных активно используется и здесь. И не сказать, что Петр считал это неправильным.
— Отто Рудольфович, а в Царицыне действительно строится тракторный завод?
— Опять паранойя.
— Оставим в покое мою паранойю. Это скорее практический вопрос. Согласитесь, это ведь могут оказаться какие-нибудь ловкачи, пожелавшие завладеть перспективной разработкой.
— Строительство завода действительно заложено. Я читал об этом в газете. Даже разыскал ее. Вот, смотри.
Кессених извлек из своего портфеля газету полугодичной давности. Так как Петр лично ознакомиться с содержанием статьи не мог, инженер сам зачитал ему ее. По всему выходило, что это никакая не газетная утка. К тому же проект получил господдержку. Указывались налоговые льготы, открытие государственной кредитной линии на льготных условиях.
Как уже говорилось, война многому научила правительство России. И в частности тому, что отставание в промышленном производстве дает иностранным государствам лишний рычаг для давления и пагубно сказывается, когда приходит беда. Вот и привлекают купцов, чтобы вкладывались в производство.
На первой же остановке, пока Отто Рудольфович фотографировал дорожное безобразие, Петр взял в руки газету. Со снимка на него смотрел довольно молодой, еще не достигший сорока лет мужчина с аккуратной окладистой бородой прямоугольной формы. Конечно, газетный снимок не отличался особым качеством, но давал представление о внешности.
— И когда этот Васильчиков собирается приехать к нам? — поинтересовался Петр, как только инженер вернулся в машину.
— Если судить по телеграмме, то на днях. Более точной информации нет.
— А когда вы хотели сообщить об этом мне?
— Петр, я получил телеграмму перед самым нашим выездом.
— Ясно. Ну и как мы будем их встречать?
— А никак не будем. Я даже не знаю, прилетят ли они дирижаблем или приедут поездом. Так что просто ждем.
— Ну так, значит, так.
— Только давай на этот раз без маскарада. Тем более что в прошлый раз он продержался совсем недолго.
— Согласен. Одна и та же глупость, совершенная дважды, — глупость в квадрате. Но все одно я только помощник и инвестор.
— Не понимаю я тебя, Петр. К чему все время стремиться в тень?
— Не хочу оказаться предметом охоты.
— Но если ты прав насчет мирового заговора промышленников, и ты, и я все равно будем дичью. Ты же сам говорил, что они непременно доберутся и до тебя как до ближайшего моего помощника.
— От кучки промышленников еще можно хоть как-то защищаться. Государству же противостоять невозможно. Если же станет известно то, кем я являюсь на самом деле, то на меня начнут охотиться правительства всех ведущих стран. Знаете, я много раз
