Двигаясь на восток к Ордулину, они держались тракта, продолжая избегать живых теней и всё возрастающего числа теневых великанов. По мере того, как они приближались к источнику Бури, земля становилась всё более блеклой. Деревья, трава и кустарники были не просто изломаны, планарный прилив полностью видоизменил многие растения. Дубы и вязы превратились в деревья с чёрной корой и толстыми, похожими на пики листьями. Вместо лиственниц стояли тонкие хвойные деревья с чёрными иголками, стволы которых были покрыты бородавчатыми наростами. По равнинам блуждали уродливые, деформированные звери. С их косматой шерсти капали тени, и когда Кейл с Ривеном возникали из воздуха рядом с животными, те разбегались с воем и рычанием. Некоторые из них прежде могли быть енотами и лисами, но наверняка Кейл сказать не мог.
— Это похоже на план Тени, — сказал Ривен, и Кейл согласно кивнул.
Они миновали дорожный знак, торчавший из насыпи на обочине тракта. Судя по нему, до Ордулина оставалось два дня пути на повозке. Знак показался Кейлу нелепым, каким-то странным артефактом давно сгинувшей цивилизации. В канаве рядом с ним валялась брошенная тележка.
— Сколько ещё? — спросил Ривен, перекрикивая ветер и дождь. Убийца не умел читать.
Кейл прикинул оставшееся время, основываясь на скорости их передвижения.
— Два дня на повозке. Для нас это несколько часов.
Убийца кивнул и оглянулся назад, на проделанный ими путь.
— Интересно, смогла ли она выбраться.
Кейл не сразу понял, о чём говорит его друг.
— Кобыла?
Ривен кивнул.
— Она выбралась, — сказал Кейл и хлопнул Ривена по плечу. — Давай двигаться.
Патрули теневых великанов стали встречаться чаще, но жрецы Маска по-прежнему легко избегали нежелательных встреч, съедая мили, пока не достигли места назначения.
На расстоянии нескольких выстрелов из лука на равнине возвышался Ордулин. Даже на таком расстоянии Кейл видел чёрный шпиль Кессона Рела, парящий в воздухе над центром города, как будто готовясь пронзить сердце Ордулина. С чёрного неба срывался беспрестанный поток зелёных молний, ударяющих в вершину шпиля. От каждого удара по шпилю бежала дрожащая волна энергии, сверху вниз, как будто башня была проводником, направляющим энергию в точку куда-то под собой.
— Ордулин, — сказал Кейл.
Даже в свете молний городские стены и здания казались безликими прямоугольниками чёрных сумрачных надгробий, отмечавших гибель десятков тысяч. В небе над городом вокруг башни Кессона из стороны в сторону сновали клочья темноты.
Тени. Тысячи теней.
Какое-то мгновение вокруг башни кружилась огромная живая колонна теней, затем твари расселись на стене шпиля. Грохот грома снова сорвал их с насестов, и тени снова закружились в воздухе.
— Он будет в башне, — сказал Ривен. — Должен быть.
Кейл кивнул.
— Нам надо войти и выйти. Нельзя задерживаться, разве что его смерть уничтожит теней.
— Находим его. Убиваем. Уходим.
Кейл обернул вокруг них тьму, выбрал высокое здание за стенами Ордулина неподалёку от башни Кессона и переместил их туда. Они появились на плоской крыше сооружения, которое когда-то было двухэтажным складом.
Ветер и дождь пропали. Ордулин оставался сухим, тёмным и по-прежнему находился в глазу Бури Теней. После проведённых под дождём часов тишина тревожила Кейла. Всё казалось слишком громким, даже его собственное дыхание.
Воздух был пропитан энергией, от которой волоски на его руках вставали дыбом, а кожа зудела. Молнии, бьющие в шпиль Кессона, заполнили воздух едким дымом. Кейл подошёл к краю крыши, чтобы увидеть, что находится под башней. Ривен последовал за ним.
— Тьма, — выругался Кейл.
Потоки энергии, пронизывающие башню, питали чёрное ничто внизу под ней. В центре площади зияла дыра, проём, ведущий в бездну мрака. Шпиль направлял энергию молний в ничто, и с каждым импульсом края этого ничто дрожали и расширялись. Разрастаясь, оно поглощало всё, чего касалось.
Кейл посмотрел в бездну и увидел в ней волю Шар. От этой пустоты ему стало дурно, виски загудели. Ривен рядом с ним
