Баллисту сделали элен-коферы, и потому она была образцом технической мысли. Но собирали ее там, откуда до Ветроходца стрелы не долетят. Гномы, трудившиеся над орудием, сделали вид, что не понимают языка Герис.
Она начала браниться, но ее перебил Асгриммур:
– Не могли же они ее собирать на виду у божества, жаба их достала бы своим языком.
Герис поникла:
– Неужели все зря? Неужели я снова перемудрила?
– Снова?
– В первый раз. И что теперь делать?
– Иди к другой баллисте, она тоже установлена подальше от Орудия. Начинай. Когда все внимание Харулка полностью сосредоточится на тебе, эти гномы передвинут свою баллисту поближе.
– Ты так хорошо разбираешь их тарабарщину? Все понял?
– Догадываюсь кое о чем, исходя из ситуации. К тому же часть меня понимала гномий язык, когда еще жила отдельно.
– Ясно. Ты же с элен-коферами столько времени проторчал. Значит, начинаем. Иду к другой баллисте, а вы, мальчики, работайте. Прекрасно у вас получается.
Сын Ярнейна, Медяк, который занимался второй, самой большой баллистой, успел нахвататься от Герис, Асгриммура и Девятого Неизвестного фиральдийских словечек.
– Почему вы еще не выстрелили в эту проклятую тварь? – гневно спросила Герис.
– Нам велено не начинать, пока ты не появишься.
Герис пробормотала себе под нос: мол, теперь понятно, почему ее брат порой впадает в ярость.
– Ладно. Рассказывай, Медяк, что собираешься делать? И откуда у тебя такое имечко?
Остальные гномы захихикали. Герис с негодованием отметила про себя, что ее вопрос они поняли прекрасно, но потом вспомнила: элен-коферы могут, если им вздумается, благодаря волшебству понимать любой язык. Если они чего-то не понимают, то делают это намеренно.
– Неудачная шутка. Сделал одну глупость несколько сотен лет назад, – объяснил Медяк.
– Ладно. Захочу узнать – спрошу Железноглазого. Что вы делаете?
Кое-что было понятно и так: элен-коферы взводили тетиву, да так, что баллиста отчаянно скрипела.
– Для первого выстрела важнее всего скорость, – заявил Медяк. – А это снаряд, мы его подготовили, пока ждали.
Гном жестом подозвал Герис и показал ей баллисту – некое подобие огромного лука, изготовленного из слоистого рога. Рог этот принадлежал созданию, которое в срединном мире не водилось.
Натянув тетиву, элен-коферы занялись аккуратно разложенными на ровном пятачке стрелами. Герис насчитала восемь стрел, каждая четырнадцать футов длиной, диаметром от трех до шести дюймов. Гномы выбрали одну, самую толстую. Она напоминала мраморный стержень с бороздками и, казалось, была сделана изо льда. Наконечник длиной в три фута расширялся до фута в диаметре и формой напоминал шишку.
– Похоже на лед.
– Это и есть лед. Сначала мы тщательно заморозили стрелу, а потом связали особыми нитями – такие же использовались для радужного моста. Было бы сейчас солнечно, ты увидела бы, как чудесно она переливается.
– Но как лед повредит Ветроходцу? Он же бог зимы!
– При ударе лед растает и превратится в воду. Притом горячую. Одна толстая стрела расщепится на двадцать тонких, и в Орудие ударит двадцать водных струй. От такой боли он не сможет сосредоточиться.
Баллисту зарядили, а элен-коферы отошли, но недалеко – после первого выстрела им снова придется натягивать тетиву.
– Это была твоя идея, а мы только смастерили, – сказал Медяк. – Как и положено элен-коферам. Забирайся на почетное место и засади-ка старой жабе стрелу в глаз.
Герис отвели к баллисте и усадили в кресло – наверху и слева от основания ледяной стрелы.
– Видишь, у тебя под правой рукой два дубовых рычага, – объяснил Медяк. – Ближайший к тебе – предохранитель. Сначала нужно переключить его вперед. А как захочешь выстрелить, переключи второй. Именно в таком порядке – левый рычаг, правый рычаг. Иначе большая беда случится.
– Поняла. Ближайший рычаг вперед, потом второй, чтобы выстрелить.
Герис положила руку на предохранитель, похожий на рукоятку топора, и все свое внимание устремила на Орудие, которое, в свою очередь, устремило внимание на Герис.
