разрешили нам общаться между собой. Для нас это очень важно, понимаешь?
– Да, – без раздумий согласился он.
– А для чего в таком случае вы сначала нас разделили? – осторожно полюбопытствовала я.
– Так получилось, – после короткой паузы проговорил собеседник, причем у меня сложилось впечатление, что ему попросту не хотелось объяснять. – Музыка. Сыграй? Пожалуйста, – осторожно попросил он.
Хоть мужчина по-прежнему говорил не связными предложениями, а отдельными словами, произношение его определенно стало уверенней, а голос – менее надтреснутым. И я готова была поклясться, что в речи чужака начали проявляться эмоции. Пока еще бледные и неуверенные, как будто он пытался вспомнить, что это такое, но слишком отчетливые, чтобы продолжать списывать это на собственную фантазию.
– А у тебя не будет из-за этого проблем? – на всякий случай уточнила я, послушно беря в руки скрипку. – Извини, но ты ведешь себя… иначе. Это не страшно?
– Нет. Все хорошо, – заверил он меня. – Я выбрал.
– Выбрал что? – подозрительно поинтересовалась я.
– Не важно, – вновь отмахнулся он, и я решила пока прекратить расспросы.
Пожалуй, сейчас стоило запастись терпением. С самого начала стоило, но сейчас я, кажется, была на это способна. А там, глядишь, действительно удастся разобраться, в чем дело.
Сейчас я играла почти механически; куда сильнее музыки меня занимала реакция единственного слушателя. Он сидел, прикрыв глаза, и тихонько подпевал себе под нос, а под одну мелодию даже начал тихонько покачиваться из стороны в сторону явно в такт. Вот уж действительно – меломан…
Во время концерта в комнату настороженно заглянул Василич – ночью «занавеска» звуки не пропускала вовсе, а теперь, кажется, начала, – окинул нас обоих озадаченным взглядом, медленно кивнул и точно так же тихонько скрылся. Видимо, заглянул удостовериться, что все в порядке.
– Сур, скажи, пожалуйста, зачем вы везете нас к себе домой? – мягко полюбопытствовала я, взяв в концерте паузу. – Нас очень тревожит этот вопрос. Вы ведь не собираетесь нас убивать?
– Убивать? – Он нахмурился уже вполне явственно и медленно качнул головой. – Нет. Проверить и помочь. Здесь нельзя, некому.
– Помочь с чем? – опасливо уточнила я. – Надеюсь, вы не собираетесь как-то нас изменять? Ну, как остальных людей с той планеты, откуда вы нас забрали. Например, пожилой мужчина, который был с нами на корабле, – попыталась пояснить я.
Сур смотрел на меня почти стеклянным пустым взглядом, и я чувствовала себя довольно глупо. Как будто пыталась что-то объяснить не разумному существу, а стенке.
– Наоборот, – наконец после достаточно продолжительной паузы сообщил он. – Он… болен? – неуверенно проговорил чужак, опять некоторое время напряженно помолчал, после чего вдруг заговорил уверенно и значительно более связно, чем прежде. Кажется, нашел нужные слова: – Паразиты. Нужно убрать, мы не можем, дома – могут. Вы были в контакте, могли… тоже получить.
– Какие паразиты? – испуганно выдохнула я, вытаращившись на него и обняв скрипку. – То есть мы в любой момент можем точно так же, как профессор… Погоди, а остальные на планете? И спасатели! Должны прилететь другие люди, чтобы помочь больным! – окончательно всполошилась я.
– Не бойся, – ответил он уверенно. – Дома все уберут. Это… не страшно. Тех, кто прилетит, встретят, – добавил Сур.
– Надеюсь, не залповым огнем? – нервно хмыкнула я. Но, заметив пустой стеклянный взгляд, поспешила уточнить: – Этого не надо понимать, это шутка. Имею в виду, вы же не будете убивать тех, кто прилетит? Или, наверное, лучше сказать – не убили тех, кто прилетел, – добавила я, вспомнив, сколько прошло времени.
– Не убивать. – Он вновь качнул головой.
– Это радует, – глубоко вздохнула я. – Сур, а что это за паразиты? Какие-то насекомые? Где они? Почему сканер на них не реагировал?
– Не могу, – через несколько секунд, тяжело вздохнув, проговорил мужчина. – Слова. Надо вспомнить. Давно не говорил. – Под моим озадаченным взглядом он вновь замолчал, прикрыл глаза и совершенно явно нахмурился, после чего вдруг уставился на меня осмысленным живым взглядом и проговорил, кажется, с искренним удовольствием: – Дальние патрули. Много подряд. Забыл.
– То есть вы не разговариваете словами в патрулях? – сообразила я. – Значит, дома, на планете, разговариваете?
– Да, – с явным облегчением кивнул он. – В основном. Патруль… нельзя словами. Страшно.
