комфортные условия. Мы пытаемся приспособиться и уменьшить количество необходимых стен.
– Почему вы в таком случае живете в летающем городе, а не отрастили себе жабры? – мрачно уточнила я.
– Иногда приспособиться не получается, – усмехнулся в ответ Сур, разглядывая меня с непонятным выражением в глазах: не то насмешливо-ироничным, не то заинтересованным. – В воде живут естественные враги мазуров, наших симбионтов. Когда те находятся в своей изначальной форме, они избегают столкновения с помощью мимикрии. Мы же к настолько совершенной маскировке не способны. В итоге оказалось, что проще подняться в небо. Повторяю, я не нахожу наше общество идеальным, оно просто отличается от вашего. Если на то пошло, мы взаимодействуем с окружающим миром активнее вас и гораздо интенсивнее вмешиваемся в экосистемы миров. Вы стремитесь сохранить их и себя неизменными, мы – пытаемся встроиться в них как можно плотнее.
– Любопытно, – задумчиво протянул дядя Боря. – Тогда осталось два основных вопроса. История возникновения вашей цивилизации – не просто же так мы настолько похожи! – и та дрянь, с которой мы столкнулись на Мирре. Я так понимаю, последнее – какая-то родня ваших симбионтов? Только ваши… мазуты не настолько критично вышибают мозги. Так?
– Вроде того, – медленно кивнул Сур. Внимательно обвел нас по очереди взглядом, дольше всего задержался на мне, после чего остановился на капитане и с усмешкой ответил: – Есть два варианта. Я могу рассказать увлекательную правдивую историю, а могу честно ответить, что пока не вправе разглашать эту информацию. Какой устроит вас больше?
– М-да, – задумчиво протянул Василич. – Я чисто для справки все-таки уточню: а другие твои коллеги как отвечали бы на эти вопросы?
– Разрешенной версией, без вариантов, – развел руками абориген.
– И в честь чего лично тебе позволена подобная откровенность? – полюбопытствовал капитан. Сур несколько секунд его разглядывал, а потом все-таки ответил с легким смешком:
– Потому что часть правил устанавливаю я как ответственный за все контакты с вашей цивилизацией.
– И при этом, разругавшись с бабой, ушел в рядовые патрульные? А потом еще без проблем восстановился в должности? – растерянно уточнил штурман. – Какое у тебя доброе начальство!
Абориген пару секунд разглядывал его с внимательным прищуром, а потом вдруг расхохотался. Смех у него оказался неожиданно очень искренним, приятным, мягким и глубоким, просто заразительным. От него как будто смягчились черты лица и глаза потеплели. К своему стыду, я залюбовалась и даже незаметно для самой себя расплылась в ответной улыбке. Когда заметила это, поспешила стереть предательское выражение лица, но было уже поздно: Сур внимательно меня разглядывал. И промелькнуло в этот момент в его глазах нечто такое, что заставило меня смутиться и поспешно отвернуться. А вот мужчина, отвечая на вопрос, продолжал смотреть на меня – я это чувствовала.
От осознания, что переглядывания не могут укрыться от окружающих, хотелось провалиться сквозь землю.
– Какая поразительная проницательность, – хмыкнул он. – Ну, во-первых, сохранение личного душевного равновесия у нас является аргументом не менее весомым, чем вопрос выживания. Во-вторых, мне повезло вернуться в подходящий момент и с новостями. А в-третьих, и это главное… других, желающих на постоянной основе взять на себя эту обязанность, не нашлось.
– Почему? – удивился Ванька.
– Почему не нашлось или почему этим желаю заниматься я? – насмешливо уточнил Сур.
– И то, и другое.
– Мне интересно находить сходства и различия между нами, любопытны ваш мир и культура. Что касается остальных… из-за способа нашего существования гармония с собой и окружающим миром – едва ли не основное стремление большинства. Контакты с вашей цивилизацией нарушают это состояние. В случае прямого вооруженного столкновения реакция будет другая, приоритетом станет выживание, но пока все стараются по возможности избегать подобных встрясок.
– А остальные твои коллеги, стало быть, тоже интересуются нами, но в меньшей степени? Раз отказались от руководящей должности, – спросил Василич.
– Да, наверное.
– А, я понял! – обрадовался братец. – Вы все типа экстремалы, которым острых ощущений не хватает, а ты из всех с самой большой трещиной в коре!
Теперь уже пришла наша очередь хихикать, а Сура – недоумевать. Но когда дядя пояснил, что к чему, юмор тот оценил.
А весь оставшийся долгий местный день контактер выгуливал нас по городу, показывая, что и как устроено. Физических принципов полета местных ездовых животных и ответа на вопрос, как держится в воздухе целый город, мужчина, правда, не знал. С одной стороны, это вызывало подозрения, а с другой… для подавляющего большинства наших обывателей внепространственный
