В этот момент раздается громкий металлический скрип, и сноп яркого света ослепляет пленников.
– Кто вы?
Золотые галуны мертвенно отблескивают на черном бархате камзола. Витиеватый знак, сплетение двух окружностей и косого креста – знак епископальной гвардии. Лицо инквизитора болезненно бледное, взгляд мутный, как у беспробудного пьяницы или опытного наркомана.
– Эдвард Маллистер Сол, промышленник.
– Какие обстоятельства связывают вас с Гиреном Леклиджем?
– Я не знаком с этим господином.
– С Аридоном Рейгом?
«Это классический литературный персонаж», – язвит внутренний голос.
– Познакомились на званом ужине сэра Сейджема Данбрелла, баронета, ныне покойного.
– Что вы делали у него дома?
Сол задумывается.
– Отвечать!
– Искал полезных знакомств.
– Конкретнее!
– Мне сказали, что через него можно быть представленным хранителю тайной печати.
– Каков ваш интерес к столь важному государственному лицу? Вы шпион?!
– Нет! – Сол решает, что ложь сейчас будет опаснее правды. – Я читал в газете… В доме хранителя сейчас находится одна дама… Мисс Эйлин Чайльд. Я… я хотел познакомится с ней.
– Ага!!! – Крик инквизитора оглушает Сола. Костлявый палец обвиняюще упирается в грудь пленника: – Это хорошо, что ты не отпираешься.
– Мне нет причин…
– Молчать!!! Мы все знаем про тебя! Ты Эд Сол, бомбист из Гвардии Филинов. Твои гранаты отправили в иной мир немало душ. Ты прислужник мерзкого чудовища, чьи кровавые деньги использовал для того, чтобы стать уважаемым членом общества. Ты убил своего капитана, Сейджема Данбрелла, подделал документы о списании и дезертировал!
– Данбрелл скончался от раны, полученной в бою…
– Не лги, мерзкая тварь! Ты убил своего капитана, ибо ты ненавидел его. Никакие оправдания не смоют с тебя эту кровь! Или ты будешь отрицать, что Данбрелл обманом заполучил твою фабрику? Что устроил нападение дулдитов на нее?!
– Не буду, – Сол старается остаться спокойным. Страх сковывает его. Проклятая ищейка знает все… А то, чего не знает, с готовностью заменяет удобной фальшивкой.
– Месть – не оправдание убийству. Тем более убийству офицера. Это смертная казнь, слышишь?! Но и без того преступлений твоих хватит на десятерых висельников! Шашни с колдуном Леклиджем – лишь последний твой грех. Повод, а не причина.
Сол, не мигая, смотрит в мутные глаза инквизитора.
– За последний год меня приговаривали к смерти уже три… даже четыре раза. Выходит, я чертовски удачлив.
Резкий удар кулаком в горло заставляет Сола, ослепленного и оглушенного внезапной болью, захрипеть.
– Сжечь тебя я могу и с раздробленной глоткой, – шипит черный мундир. – А заодно без пальцев и причинных мест. Не вздумай мне дерзить.
Эдвард пытается восстановить дыхание. Ищейка бьет умело – больно ужасно, но гортань, кажется, цела. Инквизитор отступает на пару шагов, закладывает руки за спину. У него вид художника, любующегося удачным мазком. В каменном мешке, где проходит допрос, стоит тяжелый запах спекшейся крови, пота и испражнений. Мебели нет. Есть только вделанные в стену кольца, к которым привязан пленник. На противоположной стене, рядом с ржавыми дверями в стену вделан газовый рожок. В его мерцающем свете инквизитор похож на восковую фигуру.
– Мисс Лоэтли, – начинает Сол. – Она не имеет никакого отношения…
– Нам известно все, к чему имеет отношение мисс Лоэтли, – обрывает его инквизитор. – В каких отношениях состоите с мисс Эйлин Чайльд?
– Ни в каких…
Быстрый, болезненный удар в печень заставляет Сола обвиснуть на цепях. Инквизитор хватает его за челюсть, заставляя смотреть в глаза.
