Коротко пискнула нить беседы, протягиваясь из стены комнаты. Я уже хотел отмахнуться, когда обратил внимание на красный цвет нити – приоритетный вызов. Со мной хотел связаться кто-то из админов клиентелы.
Вздохнув, я свернул меню кухни и развернул нить.
– Оперколон, приветствую, – произнес Тро, материализовавшийся посреди кухни.
Я поклонился. Вряд ли это был сам патрон, скорее всего, со мной говорил синт в автономном режиме, но я счел за лучшее не манкировать вежливостью.
– В связи с завершением вашей подготовки Орбиталь сочла возможным сделать вам небольшой подарок, – Тро протянул руку. По нити скользнула бусинка сигны, Тро подхватил ее и протянул мне.
Я с любопытством уставился на сигну.
– Благодарю. А что это?
– Увидите, – произнес синт. – Одна просьба, Димер. Психоэкспертные системы Медслужбы сочли, что этот пакет не произведет на вас неблагоприятного впечатления. Но что касается других… Его содержание не секретно, но постарайтесь не обсуждать его до отлета со своими товарищами.
– Постараюсь, – теперь я был заинтригован. Тро поклонился и беседа прервалась.
Забыв об обеде, я устроился поудобнее. Открыл сигну. Вчитался в краткие строчки описания.
Медленно поднял глаза.
Ничего себе. Сколько же пришлось Орбитали раскошелиться за такое удовольствие? И ведь наверняка не я один получил такой подарок…
Я общался с инфотехами и, пусть и понаслышке, знал, какая информационная мощность нужна, чтобы проложить защищенное соединение сквозь дарвинизированные пространства даже для простого обмена почтой. Что же говорить о такой роскоши, как полный пакет сетеприсутствия?
Я вдохнул-выдохнул. Мой почтовый лимит расширился автоматически, и я смог отправить все нужные уведомления. Подождал минут десять, получил ответ. Присел поудобнее и запустил ин-сигну.
Сперва пропал бьющий в окно свет. Комнату окутал полумрак, сгущавшийся по мере того, как «целестиал» готовился подгружать на панели изображение, поступающее от сенсоров за половину мира отсюда. Наконец установилась полная тьма, в которой плыли зеленые строчки и сигны АС. Прошло минуты две, и темнота стала отступать, высвечивая контуры типовой жилой комнаты.
– Димка! – мама охнула, на ее глазах выступили слезы. Она протянула ко мне руки.
– Мама! – я старательно обошел кронштейн табуретки, хотя мог бы пройти и насквозь. Остановился напротив мамы, с болью подмечая многочисленные морщинки, поседевшие волосы, усталые глаза. – Мама, я… Я очень скучал, правда.
– ДИМА!!! – в полуоткрытую дверь влетел рыжий ураган. Влетел – и бросился мне на шею. Я вскинул руки, готовясь обнять сестру – и обхватил воздух. Рука зацепила за угол невидимого шкафа, удар отдался болью. Ирка пролетела сквозь меня и врезалась в кровать.
– Ирка! – я наклонился к ней, уже не подавая руки. – Блок, Ира, мама… ну как вы? Как здесь?
– Подожди… Димка, подожди, – мама поднялась. – Дай на тебя посмотреть. Сколько же лет… Одежда Орбитали… Неужели это правда, про ваш Проект?!!
– Полная правда. Можешь за нас порадоваться, – произнес я, сам сглатывая слезы. – Мы отправимся куда дальше, чем экипаж «Комарова».
– И не вернетесь? – прошептала Ирка.
– Увы. Ничего, с нами все будет хорошо. Ты не представляешь, какие люди здесь собрались!
– Ты так вырос, – прошептала мама. – Как тебе дали возможность связаться с нами? Или ты здесь нелегально?
– Орбиталь – щедрая клиентела, – пробормотал я. – А как у вас? Ходили слухи о войне…
– Сын, – услышал я отцовский бас. – Здравствуй, что ли?
– Папа, – я обернулся.
Отец только что вошел в комнату, у лица все еще мигали сигны общей АС. И у него прибавилось морщин, ступать он стал как-то неуверенно – тяжело, не той уверенной поступью, которой раньше. Наверно, останься я в Республике – не заметил бы перемен, но три года спустя они бросались в глаза.
– Ты теперь спейсер, – произнес он, облокотившись на перегородку, отделявшую кухонный блок от комнаты. – Горжусь. Ты утер нос своему старому бате.
– Еще не утер, – я постарался улыбнуться. – «Семя» стартует в мае месяце. Так что спейсер из меня пока что зеленый. Один
