все городские тайны, закоулки, могильные склепы, подземные ходы, притоны, бордели, склады и прочие занятные места? Они организовали в городе некое подобие гильдии со своей иерархией, казной, осведомителями и охраной. Под одной крышей объединились воры, проститутки и нищие. Вы даже не представляете, какая это сила! У них везде глаза и уши, включая окружение самого магистратора! Так вот, я выяснил, что дом построен около двух столетий назад. Почти все его бывшие владельцы умерли не своей смертью. Полагаю, последний хозяин не стал исключением. Как думаете, кому он продал особняк? Катрвигу? А вот и нет! Местной общине иеремитов! Скорее всего, торг был не слишком справедливым. Домовладелец пропал спустя пару-тройку дней после подписания купчей. Вот уже несколько месяцев никто о нём ничего не слышал. И тут я задумался. А чем, собственно, так привлёк религиозных фанатиков старинный особняк с дурной историей? Я давно разочаровался в людях, и уж тем более не верю в добродетель иеремитов. Едва ли они захотели вознаградить Аларта за долгую и верную службу. Тут дело явно в другом. Но в чём? Без всякой надежды на успех, полагаясь исключительно на слепое везение, я вновь обратился за помощью к местным оборванцам. Каково же было моё удивление, когда на следующий день мои новые друзья раскрыли тайну мрачной усадьбы. Оказывается, агенты гильдии черни на короткой ноге с местным архивариусом. Так вот, много столетий назад на месте дома Катрвига находился храм Джудетефа.
– Бога времени? – перебила рассказчика Кайдлтхэ.
– Совершенно верно. Но разве это вам о чём-то говорит?
– Даже больше, чем вы можете себе представить. Но я вас прервала. Прошу, продолжайте. Все вопросы потом.
– Странное дело, – не скрыл удивления Стагейр. – Никогда не думал, что д’айдрэ интересуются нашим богословием. Но будь по-вашему, продолжу… Теперь многое стало понятным. Иеремиты каким-то образом связаны с культом Джудетефа. Усадьбу Катрвига они используют как святилище для проведения магических обрядов. Новый домовладелец выступает лишь в качестве официального прикрытия. Плюс к тому играет роль связного между орденом и здешними властями. Но и это ещё не всё. В особняке есть обширный подвал и подземный ход. Ведёт он куда-то за крепостную стену.
– Так вот как… – осенило Алексея.
– Помолчи! – цыкнула на него серокожая.
– Вижу, вам и впрямь что-то известно. Но оставим детали. Главное в том, что я нашёл Аларта. Кара неотвратима. Теперь придумать бы, как попасть в дом.
– Господин Стагейр! – начала Кайдлтхэ. – Ваша история весьма поучительна и может послужить примером того, как не следует поступать даже ради достижения самой благой цели. И всё же вы правы в одном: прошлое не воротишь. Да и желание покарать предателя поддержит любой благородный человек. А разве мы не производим впечатления благородных людей?
– Не хотите ли вы сказать…
– Да, хочу.
– Но как?! – Странствующий маг разинул рот от удивления.
– Сейчас узнаете, – улыбнулась Кайдлтхэ, и глаза её сделались синими, словно южное бездонное море.
Глава 22
Охота
– Что ж, господин маг, – продолжила д’айдрэ. – Вы сказали достаточно. Теперь, если мы и впрямь хотим помочь друг другу, настал наш черёд. Полагаю, вам, как богослову, наверняка известна легенда о разногласиях Шелиора и Джудетефа.
– Безусловно. Но, признаюсь, вы ставите меня в неловкое положение. Если вы и в самом деле хотите совершить доброе дело и взываете к откровенности… Позвольте сказать честно, без обиняков. Я и впрямь недолюбливаю ваших соплеменников, но вы, похоже, отличаетесь от них в лучшую сторону. И всё же я не хочу, не могу называть вас светлой госпожой…
– Понимаю. Обращайтесь ко мне по имени. Я Кайдлтхэ, а мой спутник – Аль Эксей. Имена непривычные для тамарвалдского слуха, но постарайтесь запомнить.
– Благодарю вас, госпожа Кайдлтхэ. Как видите, с памятью у меня всё в порядке. Но вернёмся к нашим богам. Шелиор имеет двойственную природу. В одной ипостаси он творец, создатель мира и людей, а в другой – разрушитель, истребитель нечестивцев. Жители древнего Дэорума нагрешили изрядно, чем и вызвали гнев демиурга. В живых мы остались лишь благодаря бесконечной милости Джудетефа. Но какое отношение эта история имеет к нашей беседе?
