Сорвавшись с места, даже не заметил, как оказался на другом краю поселка. Оборачивался уже практически перед дверями кабинета главы клана. Единственным, кто попытался заступить мне дорогу, оказался мой отец. Но сейчас я был не в том состоянии, чтобы выслушивать его.
— Вон! — прорычал, одновременно сдергивая с окна легкий тюль, чтобы прикрыть наготу. Если бы я начал разгуливать тут без одежды, это можно было бы расценить как неуважение к главе клана.
Дядя внимательно посмотрел на меня и сухо кивнул присутствующим. Помещение мгновенно опустело. Тяжело дыша, наверняка выглядя безумцем, я навис над столом дяди.
— Тебе известен путь в Школу обольщения?
В том, что Лина там, не сомневался: я не чуял направления, в котором находилась девушка.
— Зачем тебе к ведьмам?
Ответ в стиле дяди — неторопливый и устало-безразличный.
— Моя пара — ведьма. Она сейчас там! — Таиться смысла не было, тем более теперь я знал больше. — На Школу готовится нападение. Я должен помочь ей!
— Твоя ведьма вернулась в Школу? Бросила тебя? — Неужели проблеск иронии? — Что же до Школы — мы не будем вмешиваться.
— Как? — Я напрягся, внезапно осознав, что за своими страданиями действительно не учел угрозу для Лины.
Никос нашел способ пробраться в Школу, а это значит — будет штурм. И когда до ведьм доберутся вампиры, я им не позавидую.
— Ассимилянты обязаны помочь им, между нами существует договор.
Тяжело откинувшись на спинку кресла, глава клана разглядывал меня. И молчал, не спеша с ответом. Он выглядел как бесконечно уставший и безразличный ко всему старик.
— Мы разорвем его. Видимо, людям не выстоять, слишком уж серьезно взялись за них. Силы Отступников растут. Я должен думать об интересах своих, поэтому клан выберет нейтралитет. Мы выждем и поддержим победителя.
Совсем недавно я рассуждал бы именно так, ища способ укрепить позиции клана на фоне потерь других. Я бы жульничал и юлил, до последнего избегая прямого вмешательства в схватку. Более того, осторожно помогал бы тем, на чьей стороне оказывалось бы преимущество.
Я. Но не дядя. Он всегда был ярым сторонником Ассимилянтов. Хранил верность клятве, данной первыми Пришедшими- оборотнями.
— Это предательство! — зарычал, разом утратив последние крохи выдержки. Если оборотни не поддержат Школу обольщения, лишив меня возможности защитить, помочь моей ведьме… — Наш предок поддержал право людей на их мир! И мы не можем пойти иным путем. Я не позволю этого!
— Ты?! — Хохот главы клана был презрительным. — Мне заявляешь об этом ты? Полагаешь, я слеп и выжил из ума? И не знаю о том, что именно ты давно перешел на сторону Отступников? Предав свой клан и нарушив обещание своего предка?
Я и раньше не считал нужным оправдываться, а дядю — достойным моих оправданий. И тем более не собирался делать это сейчас. Любые средства хороши, когда мне нужно добиться от Лины второго шанса. Заслужить его.
Пока я жив, пока дышу — не сдамся. Пусть не рядом с ней, но я буду делать все, что должен, что жажду сделать ради своей пары.
— Я брошу вызов! — Мой голос зазвенел от ярости. Я сбросил все маски, позволяя другому оборотню увидеть свою силу, свою ярость, свое безумие. — Убью тебя и встану во главе клана, чтобы помешать тебе разорвать договор с Ассимилянтами!
— Что ж… — Дядя как-то обмяк, вновь устало откинувшись на спинку кресла. — Я дождался. Время моих мучений наконец-то закончится. Действуй, я сдамся без боя.
— Что? — опешил я, не ожидая такой реакции. Знает о моем предательстве и готов уступить мне власть? Где логика?
— Я всегда знал, что так будет. Что именно ты однажды вцепишься мне в глотку, пытаясь заполучить власть над кланом. Знал с того момента, когда твоя мать напала на мою пару. И ждал. Предательство — в твоей крови.
Его слова стали ударом.
Моя мать лишила его пары. Теперь я знал, что это такое.
Его пара тоже была ведьмой. И в этом мы схожи.
— Как ты смог выжить? Почему смог простить нас? Оставил при себе?
Я отступил, почувствовав, как под влиянием сочувствия схлынула ярость. Зверь усмирял меня, ища у более опытного собрата
