Деклана – присматриваясь внимательно, почти на клеточном уровне, – то видел, что он пропитан духом. Вряд ли это заметили бы посторонние, если бы специально не выискивали подобные характеристики.
И я с потрясающей ясностью понял, почему Оливия так боялась. Я осознал, почему она отгородилась даже от Нины с Нейлом и сбежала в мичиганскую дыру. Новорожденный Деклан, которого я сейчас нес на руках… в принципе, его не должно было существовать вообще. У двух дампиров не мог родиться дампир. Деклан противоречил базовым законам мироздания.
Такое было невозможно в нашей обыденной реальности, но это произошло.
Вопреки всему.
Малыш был чудом.
Однако Оливия не ошиблась: найдутся те, кто захочет исследовать Деклана. Ученые будут счастливы заполучить Деклана – они будут держать его взаперти и начнут ставить на нем бесконечные эксперименты. И хотя я признал, что его рождение – невероятное и парадоксальное событие, я не мог допустить, чтобы жизнь Деклана превратилась в сплошное мучение.
А ведь он мог захиреть от тысячи опытов и постоянных любопытных взглядов, особенно после того, как лишился своей матери.
Оливия умерла, пытаясь спасти своего сына, и теперь ответственность за Деклана лежала на мне.
Дмитрий переговорил с Ланой с глазу на глаз. Благодаря дампирской традиции или его безупречной репутации (а возможно, и того и другого), Лана согласилась с нашими доводами. Она выделила нам пустой домик, где мы могли дождаться рассвета. Когда мы попросили о припасах, она прислала их через Розу и Дмитрия, чтобы Деклана ненароком не обнаружили жители «Диких сосен».
Пока все шло без заминки.
И я очень надеялся, что про Деклана и вправду забудут в «Диких соснах».
Конечно, ночью ухаживать за ребенком пришлось нам с Сидни. И за считаные часы я узнал о младенцах с три короба! Сидни смогла получить кое-какие сведения по мобильнику, опираясь на логику и факты. Однако связь в лесной глуши была никудышная, и порой мы просто действовали наугад и не ждали точного ответа. Хорошо хоть малыш Деклан на нас не обиделся и покладисто терпел, когда мы с Сидни пытались понять, что к чему. Он смирно лежал, пока мы разбирались с инструкциями на банке детского питания, которое прислала Лана. И он не жаловался, когда я надел на него памперс задом наперед.
Тем не менее спустя полчаса он устал и раскричался – и вот тогда у меня не оказалось никаких инструкций на этот счет. Я посмотрел на Сидни, но она лишь беспомощно пожала плечами. В итоге я взял Деклана на руки, принялся прохаживаться с ним по комнате и мурлыкать классический рок.
Это сработало – и Деклан крепко уснул.
Роза, которая осталась с нами, но, похоже, боялась младенцев гораздо больше, чем стригоев, вытаращила глаза.
– А у тебя отлично получается! – восхитилась она. – Адриан Ивашков, заклинатель младенцев.
Я посмотрел на сопящего малыша.
– Учусь на ходу!
– Ты готов рассказать нам про Деклана и… Оливию? – спросила Роза, и ее веселье как ветром сдуло. – Ты же понимаешь, что мы тоже не можем сидеть сложа руки.
– Еще рано. Сперва нам надо улизнуть из коммуны. Кстати, когда Дмитрий вернется, ты…
Мобильник Сидни тренькнул, оповещая об эсэмэс.
Сидни вздрогнула и прочитала послание.
– От миз Тервиллигер! Она созвала ведьм Палм-Спрингса, которые начнут поиски…
Роза вскочила.
– Нашей Джилл?
– Формально – Алисии, но и Джилл тоже, – ответила Сидни. – Миз Тервиллигер пишет, что нам можно к ним присоединиться.
Она неуверенно посмотрела на меня – и я мгновенно догадался, о чем она думает. Мы заехали в Мичиган потому, что у нас было свободное время, пока в Палм-Спрингсе шла «боевая подготовка». Наличие новорожденного младенца ни в чьи планы не входило.
«Сидни, Джилл, а теперь еще Деклан, – проворчала тетя Татьяна. – На тебя многие рассчитывают, племянник! Ты их подведешь, если сделаешь неверный шаг».
– Я отправлюсь с вами! – пылко произнесла Роза. – Хочу вернуть Джилл домой!
– Палм-Спрингс, – пробормотал я, продолжая качать Деклана. – Неплохое местечко. Мы спрячем Деклана именно там.
