– Тихо, тихо, тихо, тихо, тихо… – прошептал невзрачный, вталкивая люда внутрь.
Продолжая держать здоровенного люда на клинке, невзрачный прижал его к стене, а затем медленно опустил на пол. Чуть наклонился. Заглянул в глаза. Негромко спросил:
– Всё в порядке?
Святомир попытался ответить, но умело всаженный нож не позволил этого сделать.
– Ты умираешь с честью, – прошептал невзрачный. – Как воин.
И надавил на клинок.
Святомир закрыл глаза.
– Вот и всё.
Невзрачный аккуратно прикрыл входную дверь, затем вернулся к трупу, вытащил и вытер об одежду убитого нож, убрал его и прошёл в гостиную.
– Где книга? Ага!
Взял с дивана дневник…
И резко развернулся, в движении изготавливаясь к бою…
…Опасность почуял шас.
Даже не опасность – нет, потому что её смог бы уловить и опытный Лютополк. Ашрав почуял не опасность, а смерть. Вышел из лифта и запнулся, уловив, что Святомира в квартире нет. А ещё через мгновение понял, что Святомир в квартире. В смысле, то, что от него осталось.
– Его убили! Убийца там.
И отступил, потому что шасы и насилие несовместимы. А вот мощный люд – очень даже.
Лютополку не нужно было говорить что-то ещё: опытный воин, он молниеносно понял, что имеет в виду носатый компаньон, одним прыжком добрался до двери, распахнул её и влетел в квартиру. На ходу активизируя артефакт.
Тонкий свист навстречу.
Невзрачный был профессионалом и действовал предельно правильно: ударил «Эльфийской стрелой», способной прожечь дюймовую сталь, но опытный Лютополк активизировал не оружие, как полагал шас, а «Щит», который и поглотил энергию «стрелы». А запустить второй артефакт невзрачный не успел: разогнавшийся люд толкнул его в грудь, швырнув на стену, зарычал, подскочил и нанёс ужасающий удар в голову, заставив её мотнуться так, что поломались шейные позвонки.
И только тогда понял, что перестарался. Остановился и вопросительно посмотрел на шаса.
– Блестяще, – выдохнул тот. – Ты понимаешь, что теперь мы ничего не узнаем?
На мгновение люду стало стыдно, но затем удаль взяла верх.
– У нас есть книга! – улыбнулся он, показывая на выпавшую из рук невзрачного чела добычу.
Шас несколько секунд смотрел на компаньона, тщательно пережёвывая слова, которые собирался произнести, после чего раздвинул губы в улыбке:
– Ну, раз у нас есть книга, то поехали в Шлиссельбург. В конце концов, туда все едут…
– Да!
– …Будем такими же дураками.
– Уснул? – шёпотом спросила Марина, увидев входящую на кухню Екатерину Фёдоровну.
– Уснул, – подтвердила та. – Умаялся.
– И расстроился, – добавила Марина. – Ишь как мамку не хотел отпускать.
– Маленький он ещё.
– Да… – Марина вздохнула.
Маленький и больной. Доживёт ли до следующего дня рождения? Неизвестно. И от этой неизвестности у женщины защемило душу.
– Чаю попьёте?
– Конечно. – Екатерина Фёдоровна присела за столик и с благодарностью приняла чашку. – Спасибо.
– Кириллу «дядя Влад» нравится, – обронила Марина, наполняя свою кружку.
– Я заметила, – ровно ответила Климова.
– И Настя на него смотрит…
– Я видела как.
