Меня никто не вспоминал и не трогал, и это меня полностью устраивало. Можно было слушать разговоры, бродить, размышляя под неторопливую музыку. Через пару часов вечер стал мне даже нравиться. Однако я помнила про обещание, данное Стелле: прийти в конце к ней и принести вкусностей. Она безумно хотела побывать на приеме, но как бы ни было ее жаль, опасность была выше.
Я чувствовала себя гадко, заставляя Стеллу сидеть в том домике. У нее были три комнаты в распоряжении и небольшой садик. Ей нужно было играть с другими детьми, наряжаться, гулять по городу. А не проводить драгоценные дни детства в компании няньки- телохранителя. Но тут я с Райаном согласилась. Лучше терпеть лишения удовольствий, чем лежать под могильной плитой.
Примерно в середине вечера, когда я уже приметила пути отхода на кухню за едой, Райан согнал с возвышения артисток и постучал по бокалу, явно желая сказать речь. Поняв, что уход будет смотреться нелепо, я смирилась и стала слушать.
– Дорогие друзья, гости этого вечера, – улыбнулся Райан. – Хочу поблагодарить вас всех за внимание, оказанное моей семье. Сегодня в нашей с вами встрече присутствует нотка грусти. Ушел из жизни мой отец, Мэнфорд Хефнер. Человек, давший мне семью, помог добиться всего, что я имею. И для меня честь, что он счел меня достойным перенять все дела семьи Хефнеров.
Раздались аплодисменты, я вежливо присоединилась.
– Но я хочу сказать не о себе. Я хочу так же поблагодарить человека, без которого этот вечер не стал бы таким… правильным и безукоризненным.
– Хефнер! – прошипела я, поняв, к чему Райан ведет. – Не вздумай! Не смей!
Мы смотрели друг другу в глаза, между нами словно протянулась невидимая, но крепкая нить. Райан усмехался, говорил непринужденно и наслаждался моим гневом.
– Итак, дамы и господа, настоящая хозяйка этого приема – Кайла Кордеро!
Основной свет в зале померк, и получилось, что я стояла посреди небольшого освещенного кусочка. Не посмотрел на меня, наверное, лишь тот, кто в темноте воровал еду со столов. Пришлось улыбаться и идти к Райану, загнав желание его придушить как можно глубже.
– Кайла не просто все организовала. Она превратила это старое поместье в дом, куда не стыдно позвать друзей и партнеров. Признаюсь честно, – Райан склонился и поцеловал мне руку, – я не достоин такой девушки. Однако, обладая разумным нахальством и неразумным самомнением, смею надеяться, что судьба мне благоволит. И сегодня я спрашиваю Кайлу.
– Только попробуй! – прошипела я с широкой улыбкой.
– Кайла, – глаза Райана торжествующе блеснули, – ты выйдешь за меня?
Он рассчитывал, что я не смогу отказать ему при всем высшем свете Рейвенвуда. Но не учитывал одной маленькой детали. Мне было плевать на высший свет Рейвенвуда. Совсем.
– Благодарю за предложение. – Я сделала книксен. – Обещаю тщательно его обдумать.
С лица Райана сошла улыбка, а народ вокруг перешептывался, понимая, что это фактически отказ. Публичный, да еще и в самый болезненный момент – прием по случаю вступления в наследство.
Внутри я ликовала. Райан получил за все, что сделал мне. За все обидные слова и поступки. За попытку отнять Стеллу. За мои надежду и глупость.
Я нутром чувствовала, что он улучит момент и поймает меня в одиночестве, чтобы высказать недовольство. Поэтому я тщательно следила за Райаном, а когда он отвлекся на беседу с двумя пожилыми гостям, прошмыгнула в холл. И уже оттуда – к коридору для прислуги, чтобы взять еды и отправиться к Стелле. Экипаж ждал снаружи.
Все слуги были заняты обслуживанием фуршета. В коридорах и подсобках было темно, кое-где приходилось идти почти на ощупь. Поэтому, когда дверь одной из подсобок вдруг открылась, я вскрикнула и подскочила. Но тут же оказалась внутри, зажмурилась от яркого света и едва рассмотрела разозленного донельзя Райана.
– Ты считаешь, это смешно, Кайли? Выставить меня посмешищем – смешно?!
– Ты сам выставил себя посмешищем. Мне даже не пришлось прикладывать усилий. И не я виновата, что ты глуп, как табуретка, я сказала четко и ясно: замуж я не пойду, контракт не подпишу. Ты сам решил удостовериться в этом публично.
В подсобке хранились полотенца и различные ткани, а еще была гладильная доска, в которую я упиралась поясницей. Райан был буквально рядом, ибо места здесь серьезно не хватало. По сути, комната была больше шкафом, чем комнатой.
– Ты удивительно несносна, Кайли. – Мужчина рассматривал вырез моего платья, и постепенно в глазах загорался нехороший огонек.
– Выпусти меня! – потребовала я.
– Не хочу. – Огонек превращался в пламя.
