почти перпендикулярно, при том, что твое лезвие движется под минимальным углом, но не параллельно, как при блокировании. Такой момент поймать трудно, но возможно. И что самое главное, нанесенный эргростатик разделяет свойства полноценного клинка.
Ведь, что такое это напыление? Просто застрявшие в чужеродной материи частицы, сохраняющие базовый вектор непроникновения. Я улыбнулся и устало повернулся к Косте. Тот был в полном порядке, а вот я так вымотался, что сразу после победы на меня навалилась усталость.
«Поднас… ты мне при первом же знакомстве, Егорка! – подумал я, глядя, как комиссар вовсю мордует своего единственного противника, видимо, желая разоружить того и захватить живым. – Ну и кто же ты такой?»
В воздухе метрах в двухстах над головой пронесся военный атмосферный флаер двойного типа перемещения. Сделал круг и застыл. Мелькнула предательская мысль: «Друг или враг?» Однако из открывшегося люка, который я почему-то уже очень плохо видел, высунулась знакомая маленькая фигурка девочки в псевдовоенном мундирчике, и тут же матюгальники аппарата взорвались голосом Нины.
– Сеть! – крикнула она.
Комиссар как ждал этого. Движением, смазавшим его контуры, он отпрыгнул назад, оказался рядом со мной и, картинно выключив свой клинок, с усмешкой наблюдал, как ровно через долю секунды его побитого, но все еще не сломленного противника опутала плотная зеленая энергетическая сетка.
– Вот и все, – он обернулся ко мне. – Здорово… мы… их.
Улыбка медленно сползла с его лица.
– Ага! – согласился я, сделав шаг к соскользнувшей по тросу Нине, и услышал, как запищал окружающий мир.
Ноги подогнулись. Я упал на колени. Писк усилился, и под почти визжащую на единой ноте мелодию я плашмя повалился на полибетон крыши. Сознание медленно затухало.
– Мак-си-и-им! – прорвался сквозь зыбкую реальность отчаянный визг девочки.
– Твою мать! Твою мать! – прорычал Константин. – Да у него дырки по всему телу!
Последнее, что я почувствовал, – как меня поднимают на руки и куда-то несут. Еще успел подумать: «А на фига? Я ведь просто устал…»
В то же время. Темная зона. Сектор ТЗ-09, орбита двойной планеты Царица Зима. Борт замкового лайнера-носителя флота корабля суперкласса «Волга». Адмиралтейство. Штаб Флота. Тайный рабочий кабинет вице-адмирала Сатина
– Итак, давайте с самого главного, Князь. – Анатолий Ефимович хмуро посмотрел на посетителя, застывшего перед ним по стойке «смирно». – Вольно. Что с ним?
– В реанимационном биолабе, вице-адмирал! – уже спокойно и расслабленно ответил Князь. – Термическое поражение кожи лица. Раздробление грудной клетки. Переломы костей и суставов и многочисленные перфорированные поражения мягких тканей. Потеря почти шестидесяти процентов естественной крови. Плюс…
– Плюс?
– Он фонтанирует пси-силой как…
– Ну, это-то неудивительно, – перебил его Сатин.
– Даже находясь в десяти километрах от него, я… – человек замолчал, подыскивая слова, – мы все как будто… Знаете, я никогда не чувствовал себя почти всесильным. Скажите, это последствия?
– Нет. – Вице-адмирал щелчком отправил на другую сторону стола плашку-держатель голодокумента, на идентификационной планке которой красовался гриф «Совершенно секретно». – Подождите читать. Я желал бы узнать, почему вы скрыли свой дворянский титул. Если бы не этот факт, мне не пришлось бы беспокоить…
– Таковым был приказ, – коротко пожал плечами посетитель. – Да и к тому же одно дело я – потомок греческого князька, Константин Попантаполис, а совсем другое – Князь российских императорских кровей…
– В нем нет ни капли Зимневых.
– У меня другая информация, – холодно возразил Костя. – Ну да это не важно. «Золотой код» поддерживал носителя в максимально возможном активном состоянии до тех пор, покуда латы не отказали, истощив энергетический и регенерационный ресурс и емкости кроветворных нанитов. Доспехи купировали болевые ощущения, поддерживали ясность рассудка и какое-то время выступали в роли внешнего скелета. Если бы не «Золотой код», Максим вряд ли бы пережил то падение…
– Пережил бы. Князь, вот теперь сядьте и прочитайте то, что я вам дал…
