родителям. Помнящий знал его достаточно, чтобы без труда распознавать ассоциации, которые приводили к тому или иному выбору. Взять хотя бы сына предводителя, Белого…
– Вот сука, – пробормотал он, оглядываясь через плечо.
В туннеле, сколько видел глаз, не было никого, а благодаря отсветам он видел немалый кусок овального канала.
– Что случилось? – Гвоздь непроизвольно схватился за нож. Немой, стоящий между ними, тоже осмотрелся по сторонам, не понимая нервного поведения мужчин.
– Белый, – Учителю не было нужды что-то объяснять.
Сталкер обернулся, вынул из рюкзака половину большого бинокля и приложил окуляр к глазу. Подрегулировал резкость, а потом опустил руки.
– До поворота – никого, – сказал спокойно. – Альбинос не смог бы добраться сюда раньше нас, – добавил, немного подумав. – Даже отправься вскоре после вас, что совершенно невероятно. Нет, – покачал он головой, – это невозможно. И поверху он никак не успел бы этого сделать.
– И как ты в таком случае объяснишь, что ваши приятели не желают вас впускать? – спросил Учитель, поворачиваясь лицом к баррикаде.
Тем временем Шуруп добрался до бетонной стены и, продолжая ласково приговаривать, попытался заглянуть в одну из амбразур. Сперва с некоторого расстояния, потом – прижавшись к холодной поверхности.
– Полагаю, они закрыли дверь и с другой стороны, потому что темно, словно у ступача в жопе, – крикнул он остальным, не скрывая удивления. – Рубин, зараза, если это одна из твоих дурацких шуток, то я с тобой больше не вожусь! – возмутился он, приложившись к щели в бетоне.
Учитель облегченно вздохнул. Если местные гвардейцы, знакомые сталкеров, порой над теми подшучивали, это могла быть одна из таких шуток. И совсем недурственная, если учитывать уровень адреналина, который они сумели нагнать в вены ждущих людей. Облегчение, однако, продолжалось недолго. Шуруп выпрямился, медленно оглянулся, сделал пару странно неуверенных шагов и… рухнул, словно подкошенный.
Гвоздь отреагировал с некоторым запозданием. Сперва открыл рот, словно желая что-то сказать, потом ухватился за лук. Однако отбросил его, еще не успев потянуться за стрелой из колчана, и бросился к брату. Эти несколько секунд спасли ему жизнь. Помнящий ухватил его за плечо, а когда сталкер попытался вырваться, умело взял его в замок за шею.
– Хочешь погибнуть, идиот?! – прошипел в ухо бьющемуся от боли мужчине. Тот покачал головой. – Я тебя отпущу, но ты должен обещать мне, что не полетишь сразу к нему.
На этот раз Гвоздь кивнул.
– Обещаю, – выдохнул он.
Учитель убрал руку. Мигом позже сталкер кинулся бежать. Но он был медленнее более опытного, пусть и куда старшего мастера контактного боя, а потому рывком все и закончилось. Подрубленный и ударенный в висок, он безвольно повалился на бетон.
– Дурень… – проворчал Помнящий, поспешно обыскивая карманы лежащего без сознания мужчины. В одном из них он нашел то, что ему и было нужно: толстые ремешки, выправленные из шкуры шарика. Завернул руки сталкера и связал их в запястьях. Потом он спутал ноги проводника. Это решило дело. По крайней мере, пока.
Немой глядел на все это широко раскрытыми глазами. В дрожащей руке он держал нож, будто ожидая нападения невидимого противника. Учитель попросил жестом, чтобы он успокоился, потом приказал спрятать нож. На вопрос, что случилось, ответил согласно с правдой: «Не знаю. Останься здесь. Следи за ним», – показал на связанного Гвоздя.
Сам же вынул из заплечного мешка противогаз, надел его и старательно подтянул все ремешки. Также надел кожаные перчатки, какие использовали на поверхности. Он не знал еще, что обездвижило или убило проводника, и потому предпочел перестраховаться. Прежде чем двинуться в направлении лежащего под баррикадой сталкера, еще раз успокоил жестом сына, а после короткого раздумья приказал надеть маску и ему.
Шуруп оказался мертв.
Перевернув его на спину, Помнящий увидел посиневшее лицо, вытаращенные глаза и неестественно распухший язык, вывалившийся из раскрытого рта. Типичный вид жертвы отравления. Учитель глянул в сторону баррикады.
Подошел к бетонной стене и сам заглянул в отверстие. Ничего, одна темнота. Непроницаемая, словно пространство с другой стороны залили густой смолой. Кто-то, должно быть, заслонил щель – поскольку грибы расплодились здесь по всей поверхности стены.
Помнящий подошел ко второму отверстию, но и там не смог ничего увидеть. Потом присмотрелся к плите, закрывавшей вход.
