Помнящий сбросил свой рюкзак и, еще раз проинструктировав сына, вполз в черное, как смола, отверстие. В таких узких переходах стены очищали от всего, что могло ограничивать поле маневра. Потому неонки уничтожали здесь с самого начала – и слава богу, поскольку проверенные на перекрестке грибки казались куда более мягкими, чем те, которые только вчера отдирали от стен в анклаве Иного.
Толкая рюкзак перед собой, Учитель медленно двигался в абсолютной темноте. Слышал при этом лишь собственное, все более тяжелое дыхание и сопение Немого позади. Рюкзак заслонял ему поле зрения, и так серьезно ограниченное, а еще – гасил все звуки, доносящиеся из глубины трубы. Собственно, именно потому он не сразу заметил, что они не одни. Понял же это, лишь когда хотел совершить очередной рывок вперед, но понял, что не может сдвинуться с места. Что-то блокировало ему дорогу.
Когда он остановился и напряг слух, до него донеслись звуки дыхания. К счастью, он не позабыл советов из библии препперов, как называли одну книгу, которую ему довелось внимательно прочесть во времена, когда он защищал Президента. Потому перед тем, как войти в эту ловушку, он позаботился о том, чтобы иметь под рукой не только защиту, но и оружие. Сперва он насадил вынутый из бокового кармана рюкзака штык на обломок кия, а когда пика оказалась готова, быстро крутанул рычаг на фонаре. Зарядный механизм в тесном пространстве оглушительно затарахтел. После некоторого времени, проведенного в полной темноте, свет направленных вверх LED-ов показался ему ослепительным.
Через несколько секунд, когда глаза немного привыкли к свету, Помнящий направил фонарь вглубь трубы и выглянул из-за рюкзака, чтобы проверить, кто блокирует дорогу. Полагал, что увидит перепуганного котоката или молодого шарика, поскольку слышал, что в окрестностях Ботанического сада появляются порой заблудившиеся твари, упавшие во время охоты во многочисленные дыры, пробитые корнями. Он был готов к схватке, но в последний момент сдержал руку со штыком.
За рюкзаком, скорчившись, лежала девушка. Что-то бормоча себе под нос, она заслоняла глаза худой рукой. Уровень адреналина в венах Учителя снизился, но злость – напротив, лишь возросла.
– Какого черта ты не переставила сигнализатор? – рявкнул он.
– Отвали, прыщ насрачный!
Он оторопел. Мало того, что идиотка нарушила все базовые правила движения – которых в подземельях придерживались куда жестче, чем до войны на поверхности, – так еще она и возмущается. А нервничающий Немой начинал уже паниковать. Сидящий в темноте, он не знал, в чем дело, а потому все сильнее дергал за веревку, которая соединяла его с отцом. Проблема в том, что Учитель подумал обо всем, только не о сигнале на такой случай. Ему и в голову не могло прийти, что кто-то может заблокировать дорогу.
– У тебя три секунды, ползи назад, – бросил он, пытаясь сохранять спокойствие.
– Отвали, уродец! Я туда не вернусь! – боевито пропищала девушка.
– Назад – и сейчас же! – потребовал он ледяным тоном.
– А ты меня заставь, – буркнула она и сразу же о том пожалела.
Ослепленная фонарем, не могла видеть штыка, которым Учительон ткнул в ее сторону.
– Ты что делаешь, засранец?! – взвизгнула девушка, слизывая кровь с рассеченного предплечья.
– Вежливо прошу тебя выполнить наши правила.
– Чего?
– У меня нет времени на шутки. Шевели задницей и уходи с дороги. Я второй раз повторять не стану.
На этот раз она не отбрехивалась. Только заворчала себе под нос, а потом принялась медленно отползать. Учитель двигался следом, выслушивая новые и новые ругательства. Сперва эта болтовня его раздражала, но со временем, когда девушка начала использовать многоэтажные инвективы, злиться он перестал. Он знал многих сквернословов, как до Атаки, так и после, но половины проклятий, какие она посылала в его адрес, в жизни не слыхал. Жалел только, что не сумеет всех их запомнить.
Четвертью часа позже, после нескольких передышек, девушка, наконец, замолчала. Ноги ее почувствовали свободное пространство, а это означало конец лаза. Девушка ловко вылезла из трубы и отступила на пару шагов, не сводя глаз с поблескивающего в электрическом свете штыка. В камере, куда она добралась, было довольно светло. Здесь никто не чистил стен от грибницы, может, лишь за исключением мест над трубами, где находились следы дорожного указателя.
Учитель вытолкнул рюкзак наружу, после чего остановился и смерил девушку внимательным взглядом.
– Руки, – бросил он.
– Что – руки?
– Держи их на виду, – процедил он сквозь стиснутые зубы – для пущего эффекта.
Он не намеревался дать себя заколоть какой-то соплячке. Не здесь и не теперь. Когда она выполнила его просьбу, Помнящий
