ощущениях.
— И уже можете говорить.
Какое-то время мы молчали. Я пригрелась, и у меня стали закрываться глаза — и это несмотря на неудобную позу. Мне пришлось изо всех сил бороться с дремотой. Еще не хватало романтично заснуть у мужчины на руках. Я представила, как мы подъезжаем к порогу, как милорд снимает меня с седла… И все это на глазах у прислуги… Представила лица… Нет… Не стоит.
— Вы можете оставить меня у того камня, где забирали? — обратилась я к милорду.
— Хотите вернуться домой одна? Не хотите сплетен?
— Не хочу, — согласилась я. — Лучше будет, если мы вернемся домой по отдельности. Сначала вы — с парадного крыльца, как положено. А потом тихонько проберусь и я.
— Согласен. Только я сначала прослежу, как доберетесь вы. А потом появлюсь — минут через двадцать. Я, во всяком случае, теплее одет.
Наверное, это было нервное, но я захихикала.
— Что с вами?
— Простите, милорд, но все это… так нелепо.
— Слухи, порочащие репутацию, вы называете нелепостью?
— Именно так. И всегда не понимала: зачем это кому-то надо… Ну, занимайся своей жизнью и не лезь в чужую… И все будет гораздо спокойнее и приятнее.
— Возможно, — проворчал он. — Но не в нашем мире.
«И даже не в моем», — хотела сказать я, но вовремя прикусила язык.
— Как Рэм и Пауль?
— Рэм — хорошо. С чувством выполненного долга. Пауль же… В смятении. Я у него поинтересовался еще, была ли у него задача убить юного барона. Ваш сын ответил, что нет. Тогда я задал вопрос, почему он таким образом выстроил поединок? Не прощупывая противника, не интересуясь его стилем ведения боя, так рискованно… Один удар — и смертельный…
— Они в карцере заперты поодиночке?
— Естественно.
— Бедный мальчик. Он с ума сойдет от переживаний…
— Оставьте эти… стенания. Он — мужчина. И должен понимать, что делает. К тому же ему некогда переживать. У него задание — подготовить доклад по кровеносной системе. Вены, артерии. Куда бить, чтобы противник истек кровью практически мгновенно. Куда бить, чтобы не дать подняться, но не убить. Куда бить, чтобы напугать — не больше. Куда и как бить, если речь идет о дуэли до первой крови. Книги ему доставят.
Я задумалась. Паша ведь занимался спортивным фехтованием на рапирах. Они же в защите — в кевларовых куртках. Да и на острие шпаги надет специальный наконечник. Ударить надо быстро — в любую часть туловища — «кроме затылка», — так им, кажется, говорили. Вот он и сделал то, чему его учили… Где открылся юный барон — туда и ударил. А про отсутствие защиты просто забыл с перепугу…
— Прибыли, — отвлек меня от рассуждений голос милорда. Меня спустили с коня.
— Спасибо вам, — проговорила я и стала снимать с себя плащ.
— Что вы делаете? — раздраженно пророкотал мужчина.
— Мы же явились домой не вместе и с разных сторон, — холодно-то как! — следовательно, мне весьма проблематично будет объяснить, почему я пришла в вашем плаще. Держите.
— Бегите скорее!
А теперь бархатные нотки в голосе…
Я и пошла. Стараясь идти ровно.
Дом был ярко освещен огнями. В нем кого-то ждали — и мне на секунду стало жаль, что не меня…
— И все-таки эта новая Вероника — его любовница, — услышала я голос Каталины, когда шла по коридору мимо столовой, где ели слуги.
— Да с чего ты взяла? — Это уже Оливия.
— Ну, какая с нее прислуга? — насмешливо проговорила наша повариха. — Смешно. Она ведет себя как хозяйка. И мальчишки эти… С ними тоже все непонятно. Может, это дети милорда?
— Не знаю, — не сдавалась Оливия. — Всяко может быть. Но первую ночь госпожа Лиззард провела у себя в комнате. А
