весь день на хозяйстве. А господа соизволили укатить на выезд. Только что, кстати. Странно, что ты на них не нарвался.
– А я у Наташки отсиживался, – шкодливо улыбаясь, сообщил Швед. – Кофе дашь?
– Да за не фиг делать! – Женька включил чайник. – Так ты их дожидаться не собираешься?
– Нет. – Швед чуть поморщился. – Я сейчас под домашним арестом. Если Гала узнает, что я сюда мотался, скандалов хватит до самого отъезда.
Гала была женой Шведа. На самом деле ее звали Светланой. Просто однажды Елена, пребывавшая с этой дамой в вечных контрах, в шутку назвала супругу своего ненаглядного братца Галой. Естественно, прозвище прижилось. Гала ненавидела всех друзей Шведа поголовно. Елену и Алека – в особенности. Причиной столь острого недружелюбия была банальная и в принципе глупая ревность. Просто Гала видела, что именно в компании этих двоих Швед был счастлив. И практически половину своих картин гений посвящал им. А вот Гале, своей вечной музе, он не посвятил ни одного эскиза. И это при том, что писать он мог только при ней. Она была его проклятием и предназначением. Она была хранительницей его таланта. Однако их совместная жизнь больше напоминала непрекращающуюся войну.
– Так ты уезжаешь? – Женька разлил дымящийся кофе по чашкам. – А за что у тебя арест?
– Да сделай ты это чертово радио потише, – взмолился Швед. – Сил нет, как орет. Уезжаю я через три дня. Через долгих три дня. А чего скандалим? Так ведь я это… – Он пожал плечами. – Ну, честно скажу, сглупил.
– И с кем на этот раз? – усмехнулся демонолог, передавая Шведу кофе. Женька знал, что изменять жене их другу нужно для творчества так же сильно, как и присутствие самой жены в его жизни.
– С натурщицей. – Швед поморщился. – Она того, конечно, стоила, но согласись, банально.
– Если она того стоила, то не очень, – с видом профессионала провозгласил Женька.
– Ты меня успокоил, – усмехнулся Швед.
– Ну, ладно. – Демонолог посмотрел на друга выжидающе. – Так, а чего ты у Наташки отсиживался? С Ленкой-то встречаться не хочешь?
– Да как-то… – Швед замялся. – Меня тут ночью посетило вдохновение…
– Понятно, – Женька заранее расстроился. Швед был не просто гениальным художником. Он был еще и одаренным человеком. Точнее, у него имелся один, но мощный дар. Большая часть картин Шведа оказывались пророческими. Одна из таких висела на стене Елениного кабинета. Швед подарил эту картину Алеку в день открытия «Бюро». Картина была великолепна. Но демонолог считал, что себе он такого подарочка не хотел бы. И вот теперь Швед приволок подарок Елене. На ум Женьке пришел состоявшийся всего полчаса назад разговор об окончании пути и Еленин ответ по этому поводу. Вернее, даже тон, каким она ответила. А теперь является Швед с картиной.
– Показывай, – обреченно вздохнул он.
Швед достал из кармана миниатюру. Женька, сам того не желая, присвистнул от восхищения. На первый взгляд могло показаться, что это миниатюрная гравюра размером где-то с обычную фотографию. Но на самом деле это не был черно-белый рисунок. На миниатюре изображалась ночь. Таинственная и какая-то пугающая. Маленький эпизод ночи. На картине были просто спящие цветы, на которых блестели капли вечерней росы. В общем, обычный пейзаж. Он мог бы быть обычным, если бы его не нарисовал Швед. От рисунка веяло не только угрозой, но и глубокой печалью. И Женька даже не мог сказать, что конкретно здесь навевает такие чувства. Ну, цветы, ну, роса, ну… странная тень, плывущая над землей, так похожая на волка. И странное пятно, похожее на кровь, испачкавшую один из сонных лепестков.
– Слушай, а ты в курсах, что сегодня ночь осеннего равноденствия? – спросил у художника расстроенный Женька.
– Естественно, моя сестра – ведьма, – чуть нервно усмехнулся Швед.
– Вот именно. – Демонолог закурил с досады. – И ей лучше сегодня этого не видеть.
– Вот потому-то я и не решился отдать это ей лично, – серьезно отозвался Швед.
– Хорошо, – немного подумав, решил Женька. – Я уберу картину в ее заветный шкаф с ценностями. Потом сама найдет.
– Вот и лады, – Швед поднялся. – Я потек.
– Теки, – согласился демонолог.
– Ты это… – Швед остановился в дверях. – Присмотри за ней сегодня, лады?
Женька лишь кивнул в ответ.
Честно говоря, ему совсем не хотелось обо всем этом сейчас думать. День вообще-то сегодня выдался неплохой. Он бездельничал и распивал кофе. А вечером намечалась гулянка. А тут такое…
– «И после смерти мне не обрести покой…» – пропел он и матернулся. Песня, как и ожидалось, прилипла к нему надолго.
