– Ей тридцать шесть, – начала объяснять медик. – А этому типа сынуле, если он в университете, да еще и аспирант, по самым скромным подсчетам, двадцать три – двадцать четыре…
– Двадцать пять, – подсказала Елена. – Артур точно это знает. И что?
– Лен, ты в себе? – раздраженно поинтересовалась Юля. – Выходит, что она его родила в одиннадцать лет! Это не реально!
В кабинете воцарилось молчание. Как-то эти нетрудные подсчеты не укладывались в головах сыщиков-любителей.
– А Артур ничего не напутал? – спросил жалостливо Алек у Елены.
– Не знаю, сейчас уточню. – Она решительно схватилась за телефон. – Алло! Артур, ты не очень занят? Нет? Хорошо! Слушай… А это точно их сын?.. Да нет, просто это все странно. Что странного? Выходит, что Любовь Сергеевна его родила в одиннадцать лет! А! Вот оно что! Спасибо, друг! …И еще… подожди!.. Вот. А зовут сына как?.. Блин, Артур, лапочка, вспомни!.. Ну, пожалуйста… Как?.. Ага! Ну, все! Огромное тебе мерси от всего «Бюро». Пока.
– И чего? – нетерпеливо спросил Женька, видя, что она и не собирается сообщать им последние новости. Вместо этого Елена начала судорожно перебирать свои списки.
– Лен, ну, не мучай! – взмолился вслед за демонологом Алек.
– Да погодите вы, – отмахнулась она. – Ага! Вот!
– Чего «вот»? – Володька тоже поддался общему азарту.
– Лен, нам всем на колени броситься и молить о снисхождении? – недовольно осведомилась Юля. – Хватит наши нервы тратить!
– Нервные клетки не восстанавливаются! – поддержал ее Женька.
– Зануды, – обласкала Елена коллег. – Любовь Сергеевна его вторая жена. И это не сын, а пасынок! Все просто, как дважды два. Зовут милого мальчика Эдик. Эдуард Павлович Николайченко. Он был одним из четверых аспирантов, толкущихся у соседнего кабинета, когда профессор хлопал свою крестницу по заднице и когда Мишка получал свой райский поцелуй.
– Опаньки! – обрадовался Женька. – Ну, по машинам?
– Да. – Елена вскочила с места. – Володя, ты за старшего. Свяжись с моего компа с Сашей. Там адрес забит. Спроси, знает ли она этого парня. Юля, ты поинтересуйся о том же у Лели. Алек, с дороги позвонишь Лелиному парню. Поехали!
Женька нетерпеливо маячил у открытой двери в коридор.
Когда он открыл дверь и увидел стоящую на пороге женщину, у него появилось идиотское желание глупо хихикать, тыкать в нее пальцем с криками «Матрица!». Незнакомка в чем-то очень походила на героиню этого нашумевшего фильма. Темные волосы с рыжим отливом гладко зачесаны и убраны на затылке в тугой узел. На глазах темные очки. Черный широкий длинный плащ, брюки в обтяжку и водолазка все того же цвета, как и высокие сапоги на высоких шпильках. Матрица. Вот только он не помнил, чтобы у дамы из фильма был такой угрожающий вид. А от этой незнакомки так и веяло опасностью. Как, впрочем, и от двух ее спутников. Справа от женщины стоял высокий парень, также затянутый в черное. В принципе в чем-то его можно было принять за великого героя Нео. Но вот второй незнакомец резко выделялся на фоне своих спутников. Чуть ли не под два метра ростом, в сером пальто до колена, в синих джинсах и простой рубахе. На ногах замшевые туфли мышиного цвета. Весь этот наряд дополнял ярко- красный шарф, обмотанный вокруг шеи незнакомца на манер Великого комбинатора. Однако, несмотря на свой веселый наряд, этот незнакомец выглядел так же пугающе, как и остальные двое.
Он вздрогнул, когда вся эта троица синхронно начала снимать очки. Жест казался хорошо отрепетированным и вызвал у него новый истерический приступ смеха.
– Тихо, – приказала незнакомка, не повышая голоса.
И тут он понял, почему ему так хочется истерически хихикать. Он был напуган их появлением. Напуган до полусмерти. Его трясло. Мысли путались. Хотелось заорать и бежать подальше, куда глаза глядят, только бы не догнали.
– Тихо, – повторила женщина. – Она дома?
Ему не надо было объяснять, о ком речь. Он и так все прекрасно понял, и от этого стало еще хуже. Уж лучше бы они пришли за ним. Но она…
– Мы же не хотим ее беспокоить?
Он понял, что незнакомка, даже не напрягаясь, читает его мысли. Ну, и пусть, главное, что они не тронут Любу.
– Сейчас мы пройдем к тебе в комнату и поговорим, – продолжала распоряжаться женщина.
Она сделала шаг вперед. За нею в квартиру вошли двое ее спутников. Он попятился. Казалось, ему не хватает воздуха. Он задыхался в их присутствии, но знал, несмотря ни на что, он уже не может сбежать. Они знают про нее. Они вообще все знают. А он зверь, загнанный в угол.
