– Итак. – Она улыбнулась Эдику, зная, как на того действуют ее улыбки. – Рискнешь?
Он готов был рискнуть. Только бы подобрать слова. Только бы вспомнить, как…
– Тебе достаточно просто пожелать мне чего-то очень плохого, но всей душой, – помогла она.
Эдик резко вскинул глаза. Сумасшедшая? Уж он-то знает, на что способен. В кончиках пальцев началось приятное покалывание. Так бывало всегда, когда открывался его дар. Главное сейчас – не спешить. Не растрачиваться на мелочи. Если повезет, он избавится от всех троих сразу. Он впервые улыбнулся ей в ответ. Так же хищно. «Не по себе от этой тихой и чужой зимы, с которой мы на «ты», нам не стерпеть друг друга».
– Сначала попробуй, – посоветовала она, принимая вызов.
– Мне достаточно только произнести одно лишь слово «умри», и все, – сказал он.
Теперь они уже все трое улыбались ему. Покровительственно, нагло. Будто знали что-то, чего не дано понять ему.
– Умри! – четко произнес он.
Они улыбнулись еще шире. И все были живы. Он вглядывался в их лица. Обычно он всегда видел первые следы действия своих слов. Словно тени пробегали по лицам тех, кому предназначались его слова. Но не сейчас. Легкое недоумение отразилось на его лице. Что-то неправильно.
И тут же вернулся страх. Да нет, такое практически невозможно. Он просто был не уверен в себе. Они же не могли не слышать Слово?
– А это не первый сбой, да? – негромко спросил парень в черном, подходя еще чуть поближе. Вид у него был наигранно скучающий. – Два года бесплодных попыток. Каково это?
– Ты, наверное, даже шпионил за папочкой, чтобы понять, почему? – подхватила женщина.
Страх усилился. Они знают даже это? Но откуда? Страх стал глубже. Теперь это уже не просто некое ощущение опасности от вторжения. Слова воскрешали в памяти и совсем другие страхи, когда-то почти похороненные. Страхи, имевшие отношение к отцу. Страхи, о которых и отец не догадывался.
– И ты собирался с этим жить? Долго и счастливо? – продолжала она давить.
Он внутренне вздрогнул. Всего два слова, а действуют, как волшебная пружинка. Нажали. И она выпрыгивает из гнезда и раскручивается, раскручивается, раскручивается… «Долго и счастливо?» Да, пожила бы она сама в таком кошмаре, в котором он живет почти всю свою жизнь!
– А вот это уже удар посильнее, – оценила женщина.
– Мимо, – вдруг заговорил и второй ее спутник. Эдик опять вздрогнул. Он уже успел привыкнуть к единоборству с женщиной. Но теперь они играют против него все втроем.
– «Хватит смерти и любви, но сколько волка ни корми, ему все мало», – процитировала женщина.
Эдик уже с трудом владел собой. Он слушал Би-2 до их прихода. Именно «Волки». Он сам вспоминал это… Но самое ужасное в другом. Откуда она знает про смерть? Теперь это все уже просто выходит за рамки действительности. Этого не знал никто. Он сам почти забыл все это. Как? Как им удалось так просто отшвырнуть его назад?
– У! – незнакомец в сером усмехнулся. – Фрейд был бы рад. А тебя не интересует любовь…
Кажется, его опять трясет. Господи. Да лучше бы они ему дали по голове и… что там они еще собирались с ним сделать? Он сказал «любовь». Любовь? Они опять говорят про нее. При чем здесь она? Они не имеют права вмешивать ее в этот кошмар. Надо остановить их. Заставить молчать…
– А ведь ты чуть не убил ее, – тихо и даже немного печально сообщила женщина. – Знаешь, кто брал на себя все те проклятия, что ты адресовал папочке?
У него уже подкашивались колени. Боже… Значит… Он вдруг резко все осознал. Он понял. Он поверил. Но как она могла? Зачем? Он никогда бы не причинил ей боль! Он ее защищал! Он не давал отцу причинить ей боль!
– Ах ты, маленький глупый мальчик. – Женщина смотрела на него, как на идиота. – Ты защищал только самого себя. И от нее тоже…
– Заткнись!!! – заорал он. – Заткнись! Ты ничего не понимаешь!
– Уже лучше, – прокомментировал высокий в сером. – Но ты же все равно ничего не исправишь. Убийство есть убийство.
– И ты вряд ли сможешь остановиться, – зло сказал второй. – Ты убьешь снова. Кого? Ее?
Эдик резко вздохнул. Нет, это никогда не прекратится. Но… он ощутил какое-то странное спокойствие. Ему было больно и страшно. Он хотел покоя и тишины. И он сейчас и здесь сделает все, чтобы получить желаемое. Вернее, даже необходимое. Что они там говорят? Он не остановится? Он сможет убить? Ладно. Он улыбнулся.
