плавники торчали неподвижно, как паруса во время штиля.
Глава 14
Казнь. Илва
Мы вернулись на рассвете с победой. Маленькое преимущество на войне – один из дредноутов бродяг выведен из строя. Он вряд ли утонет, но на его восстановление понадобится немало времени. Короткая передышка, стоившая жизни двум моим людям. Ник, Котенок – они остались лишь в нашей памяти и на нарисованной мелом картине. Шел дождь, и вода превращала рисунок в размытое пятно. На картине сидел хорек, при виде нас он быстро юркнул в щель под плитой.
– Хорошо рвануло, – сказал Скоморох. Он и пятеро его людей ждали на берегу. – Думал, не понадобится ли вам помощь. А где Котенок?
Пройдоха давно заглядывался на мою алхимичку.
– Умерла, как и ее брат. Быстрее давай, – толкнул я в спину идущего впереди бродягу.
– Меня зовут Вот, – сказал он.
Без оружия и своих механизмов на доспехах бродяга казался голым. Он шел с неприкрытой шлемом головой и связанными за спиной руками.
Выхухоль выпил несколько снадобий и его лицо кое-как восстановилось. Во всяком случае, на эльфа уже можно было смотреть без содрогания. Но волосы так и не отросли. Вых сбрил их остатки мечом и теперь блестел лысиной. Я впервые видел обритого наголо эльфа.
– Надеюсь, вы казните его на площади, а не прикончите сами, – бросил нам вслед Скоморох.
Когда мы пришли к нашему лагерю, кости ратуса у входа треснули под ногой наступившего на них бродяги. Горгулья по-прежнему скалилась каменной улыбкой, из ее открытого рта хлестала вода. Подвал встретил нас привычной темнотой.
– Сядь, – скомандовал я бродяге, кивнув на пол.
Плененный враг продолжал стоять, и тогда я пнул его под колени, заставляя опуститься на холодные плиты.
– Я побуду снаружи, – устало сказал Ширли и вышел под дождь.
Выхухоль невозмутимо принялся точить свой меч волшебным камнем и мурлыкать под нос любимую песню.
– Вых, помолчи! – бросил я ему. – Где лаборатория? – обратился к пленнику.
– Я вспомнил себя и тебя, Игорь Ламберт, когда на берегу мы повстречались. Но я молчал, тогда бы ты мне не поверил, – сказал бродяга, подняв на меня взгляд. – Ты помнишь, где лаборатория. И знаешь. Мы вместе были там, в донжоне древнем, что под городом лежит. Ты, я и Илва, как одна команда.
Я замер, услышав знакомое имя. Но кто носил его? Мягкие волосы, повадки прекрасного и дикого зверя…
– Ты должен помнить то, что ни один чужак в лабораторию не ступит, – продолжил бродяга. – Только я. Ведь кровь моя в ней пролилась.
Может быть, если бы я умел читать узоры на его доспехах, то узнал бы правду. Выхухоль поднялся и, сжимая меч, подошел к бродяге.
– Кровь, говоришь, – сказал он.
– Назад, Вых, – приказал я.
Эльф ухмыльнулся и приставил клинок к шее врага.
– Бросай оружие! – повторил я, щелкая курком древнего пистоля.
Дуло уперлось в затылок Выха. Эльф опустил руку, продолжая сжимать меч.
– Ты всегда был слабаком, командир, – сказал он, не оборачиваясь. – Слабаком и рохлей, не способным добить врага. Но не знал, что ты еще и предатель.
«Убей его, дорогой, – сказала Эллис. – Спусти курок».
Мне показалось, что Вых сейчас бросится на меня, но он отошел в сторону, спрятав меч в ножнах. Пистоль я не убрал. Перед моими глазами появилось странное видение. Будто бы в воздухе возникла надпись
– Зачем ты со мной, Вых?
– Она придет к тебе, Ламберт, женщина, что когда-то так бесцеремонно проникла в мою голову. Та, которую ты называешь Волчицей. Ты разговариваешь с ней даже во сне, не знал? Ваши пути все равно пересекутся, и тогда я найду ее.
«По ночам ты разговариваешь только со мной, – сказала Эллис. – Дорогой, у тебя есть только я».
