Варя Воронина и Тыха Быха Та стали в одномерном пространстве не отрезками, а точками. Им не надо было передавать свои данные на миллион километров, им требовалось почувствовать одномерность мира, только и всего. Со стороны это выглядело не шибко интересно: две фигуры застыли возле черного-черного стола, приложив ладони к зеленой руке. Руку-тренажер Тыха предварительно поставила стоймя, при этом из середины ладони протянулся ярчайший тончайший ядовито-зеленый луч.
– Ого! – воскликнула Варя. – У меня такие, только посветлее, из пальцев тянулись, когда я во второй раз исчезла! А из ладони черная тянулась, когда мы с Янанной… У меня она теперь вот, как браслетик, на память…
Варя продемонстрировала Тыхе браслетик.
– Тыха, это мутонить, да? Которая из тренажера светит?
– Да. Одна из. Их много разновидностей.
– А ее можно потрогать?
– Да, именно это мы и сделаем. Но подожди немного. Сначала тебе надо мысленно почувствовать себя точкой. Ты – точка в одномерном пространстве мутонити. Чувствуешь? Глаза закрой. А теперь входи в нить.
Варя закрыла глаза. Вытянула руку… О, что это, как это, куда это ее закру…
Не-е-е…
Да!
Да, она определенно была теперь точкой! Сон как рукой сняло. Стать точкой в одномерном мире, как оказалось, очень страшно. Даже влюбляться и исчезать не так страшно было, правда!
Диди.
Мир для Вари, ставшей точкой, сузился до двух точек: одна была перед ней, вторая за ней. Та точка, которая перед ней, называлась Тыха. Точка Тыха была живая. У точки, находящейся позади Вари, имени не было, и она была неживая. И больше в новом одномерном мире не было вообще ничего. Но худшее было впереди: точка по имени Тыха внезапно куда-то подевалась, и ее место заняла вторая безымянная точка. А спустя пару мгновений точка Тыха оказалась сзади Вари. Как?! Это было слишком невероятно для одномерного мира (о существовании миров с другими размерностями в данный момент точка Варя не знала). Она чуть не умерла от страха! К счастью, опытная Тыха вовремя прекратила тренировку и Варя не умерла.
– Жуть, жуть, жуть, кошмар, жуть жуткая! – повторяла Воронина, обнаружив себя живой и трехмерной в черной-черной комнате, которая после всего пережитого казалась ей райским местечком. – Все что угодно, только я больше никогда туда не… Жуть, жуть, это… Ох!
– Да не переживай ты так, я же предупредила, с первого раза ни у кого не получается. Двадцать – тридцать подходов – это рекордсмены. А в среднем около ста. У нас тут один парень два года назад начал проходить этот курс, так он до сих пор одномерку не освоил полностью!
– Что за парень? – подозрительно нахмурилась Варя. – Кирилл, что ли?
– Не. Кирилл сюда даже не совался пока. Они с тренером все правильно делают. Начинать надо всегда с создания себя. Это ты у нас торопыга…
Варя обиделась. Почему в этом замечательном мире никто, абсолютно никто не хочет ее понять?! Сначала Янанна. Вроде хорошая женщина, добрейшая, мудрая. Но как только последняя ниточка оборвалась, сразу заявила: прости-подвинься, но мы больше не Мебби Клейн, о доме забудь, о Клюшкине забудь, пока-пока на годы и века. Теперь Тыха. Тоже, казалось бы, замечательная, но что толку, если они в этой черной комнате проторчат два года, а к моменту, когда Варя чему-нибудь научится, пройдет миллион лет, и смысла уже ни в чем не будет?
– На сегодня все. – Тыха Быха положила зеленую руку на стол ладонью вниз, мутонить погасла, и комната погрузилась во
