бесчестье твоего рода и тебя лично! Притом, что человек, которого ты записал в мои… в общем, этого человека я несколько лет искренне мечтала только убить! А ты даже объяснения выслушать не захотел!
– Это Зенд…
– Я знаю, что это Зенд, Айронд. Но пойми мое состояние: сначала очередное столкновение с Гестоном, потом твои слова. Считай, что после всего этого вчера под Зендом находилась и я. А работа с Винсом давала шанс уйти оттуда, шанс хоть немного отвлечься и прийти в себя.
Мы подошли к моим покоям. Кивнув стражникам, я вошла в гостиную и обернулась к последовавшему за мной Айронду, чтобы попрощаться. Но тот вдруг взял меня за руку и, глядя в глаза, негромко сказал:
– Мое поведение действительно было не самым достойным. Прошу прощения за то, что не смог перебороть в себе остаточное действие наркотика. И за свои слова и поступки я тоже прошу меня простить.
На миг показалось, что я ослышалась. Он извиняется? Айронд де Глерн, этот безупречный азура признает, что тоже может ошибаться?
– Айронд, я…
– Я дал слово заботиться о твоей безопасности, – перебив, продолжил он. – И, поверь, для меня это не просто обязанность. Ты замечательная девушка и заслуживаешь нормальной, спокойной жизни. Так не позволяй Винсенту или кому-то еще втягивать себя в сомнительные и опасные авантюры. Я сожалею, что вообще согласился втянуть тебя в это расследование. Нужно было настоять на ком-нибудь другом. Потому что я действительно не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
С этими словами Айронд легко коснулся губами моей руки и, развернувшись, зашагал прочь.
Проводив его растерянным взглядом, я медленно закрыла дверь.
Злиться или обижаться на Айронда после таких извинений уже не получалось. Даже наоборот, впервые, если не считать воздействия Зенда, я увидела в нем не расчетливого азуру, а обычного живого человека. Человека, который мог бы…
Нет. Я мотнула головой, одергивая сама себя. Гестон, несмотря на всю отвратность собственной натуры, кое в чем все-таки прав. Я темный маг, хочу я этого или нет. Мой статус в глазах Айронда по-прежнему сомнителен: вчерашняя студентка и вдруг – леди Скалиор, пусть и по милости короля. Зенд прекрасно это показал. Вытащил мысли Айронда через эмоции, которые рассудок старшего Глерна не смог проконтролировать. Так что лучше сразу признать очевидный факт: с Айрондом мне ничего не светит.
Сердито закусив губу, я запретила себе думать на эту тему. Затем стребовала с Сигриты завтрак и, наскоро перекусив, отправилась к королеве.
О произошедшем утром Габриэлла, по счастью, не знала, и приняла меня хоть и бледная, но уже более-менее спокойная. Было видно, что уничтожение предателя повлияло на нее положительно, пусть это и оказалась статс-дама.
Когда же Габриэлла узнала о предстоящем торжественном обеде, и вовсе улыбнулась.
– Наверное, мой супруг решил показать всему Двору, что решимость короля ничего поколебать не сможет, – поделилась мыслями она.
– Мне кажется, это правильное и мудрое решение, – ответила я, мысленно досадуя, что не могу рассказать ее величеству об утренних событиях.
– А значит, мы обязаны там быть в самом лучшем виде. Поддержим наших мужчин. И пусть Дабарр и Айронд почувствуют эту поддержку.
Я улыбнулась ей в ответ, ничего не сказав. Уж Айронду-то моя поддержка точно не требуется. А если потребуется, то это будет не Айронд, а кто-то напяливший его личину.
Королевский обед с официальным приглашением от герольдов собрал почти сотню представителей высоких фамилий и родов. Едва я вошла в огромную столовую, аж в глазах зарябило от всех этих баронов, графов и маркизов.
Дамы, как одна, постарались надеть на себя максимум драгоценностей. Мужчины, которые из украшений позволяли себе разве что перстни да различного плетения цепочки, просто горделиво оглядывались по сторонам – как же, к самому королю приглашены!
Королевская чета сидела во главе стола. Я и встретивший меня у входа Айронд расположились по правую руку Габриэллы, а место слева от короля занял барон Рошаль.
– Дамы и господа! – Король с бокалом красного вина в руке поднялся со своего места.
Шум моментально прекратился. И в этой тишине особенно громко раздалось звяканье вилки, которую какой-то неосторожный дворянин небрежно положил на тарелку. Взгляд барона Рошаля немедленно приковался к нему, заставив меня с интересом наблюдать за сменой цвета лица провинившегося.
