Курган протянул руку ему вслед, будто молил забрать с собой, – и на мгновение ощутил, словно и впрямь устремился прочь из темницы, взмыл к небесам и теперь во весь дух несется к прохладной зелени леса.
По лестнице разнеслось эхо тяжелых солдатских шагов и лязг ключей в связке надзирателя.
Руки и ноги Кургана были сломаны и нещадно болели. Он с трудом поднялся на четвереньки и медленно пополз по выщербленным камням к подарку ведьмы. Морен поднял его с пола и в тот же миг услышал, как рассмеялись солдаты и повернулся в замке ключ.
В ладони Кургана лежало округлое зеленоватое семечко, каких он раньше не видел.
Дверь с надсадным скрипом открылась.
Как и рот Морена.
Солдаты хлынули в камеру.
Семечко натужно протиснулось в горло Кургана.
Морену привиделся свежий летний день в ивняке, где он впервые поцеловал жену. Она прогуливалась под шелест листьев, и когда солдат окликнул его по имени, Морен услышал ее голос.
Кургана подхватили под локти и вздернули на ноги.
Внезапно он обнаружил, что боль чудесным образом исчезла. В лязге ключей ему послышался смех дочери, и Морен тоже засмеялся.
Его поволокли к выходу.
Властное лето снаружи уже перевалило за середину. Солнечный жар окутал Морена, словно живительная вода. Он вспомнил, как стоял под водопадами в священном сердце леса.
Казалось, для человека, обреченного на смерть, Курган улыбался слишком безмятежно.
Кто-то из солдат в сердцах ударил его в спину плоской стороной меча.
Удар показался Морену дружеским шлепком от соратника, лучника Локуша.
Курган забыл, что Локуш – как и почти все его люди – погиб не более недели назад на том же самом поле, куда теперь волокли его самого.
К месту казни собрался весь королевский двор, от рыцарей до слуг.
Для Кургана каждый обернулся зеленеющим деревом, а их голоса – шелестом ветра в полуденной чаще.
Он возвращался в лес.
Дубы, тополя и тисы освобождали дорогу, чтобы поприветствовать его.
Заключенного доставили к подножию трона и поставили на колени.
– Почему он улыбается? – нахмурился король Пий Благочестивый, с упреком глядя на солдат. – Зачитайте список обвинений, и покончим с этим.
Паж выступил вперед и развернул длинный свиток.
Пока присутствующие заслушивали монотонный перечень преступлений – подстрекательство к мятежу, убийство, предательство, – сам Курган внимал ведьме, певшей прекрасное заклинание.
В середине списка королева наклонилась к Пию и прошептала:
– Ваше величество, он зеленеет.
Кожа заключенного и впрямь потемнела до цвета темного нефрита.
– Добейте его раньше, чем он умрет, – приказал король, прервав пажа.
Солдаты опустили голову Морена на плаху.
Из свиты вышел высокий рыцарь в блестящей красной броне.
Он подошел к осужденному и обнажил меч.
Лезвие зависло над шеей Кургана.
Морен рассмеялся, поняв, что ведьма превратила его в стручок, под завязку набитый семенами.
До предела.
Он вот-вот лопнет.
– Сейчас же, – пророкотал король.
Сталь молниеносно опустилась на шею Кургана.
Голова с тошнотворным хрустом отделилась от тела и покатилась по вытоптанной траве.
Наконец она остановилась, обращенная к королю.
