настоящие Топи. Следуй за мной след в след. Запомни: отстанешь – сгинешь без следа.
– Была уже здесь? – неожиданно догадался я.
– Да. Несколько раз. Торила дорогу. – Инокиня что-то скормила своему мерину с ладони, а потом подошла к моему жеребцу. – Не переживай, это просто сбор специальных трав. Спокойней будут. А для нас – вот это… – Она продемонстрировала небольшую бутылочку синего стекла. – По паре глотков.
– А тебе не хватит? Глоточков-то? – ехидно поинтересовался я у нее.
Но Купава не обратила на слова никакого внимания, отхлебнула снадобья и настойчиво сунула флакон мне в руки. М-да. Действительно попробовать, что ли?
Попробовал. Густая жидкость, похожая консистенцией на кисель, совершенно безвкусная, разве что едва отдает вербеной. Несколько минут никаких эффектов не ощущалось, но потом неожиданно в ушах раздался мелодичный звон, а все вокруг стало отливать синеватым цветом. Не скажу, что особо неприятно, даже наоборот, да и синяя рожица Купавы выглядит презабавно. И тревожное чувство, по мере приближения к туману постепенно сжимавшее сердце, исчезло без следа.
– И еще… – продолжила инструктаж Купава. – Морок находит самое сокровенное, спрятанное человеком глубоко в себе, и использует в причудливых формах, порой искажая до неузнаваемости. Амулет у тебя очень сильный, не отдаст разум под управление, но видения могут быть разные. Запомни: видения и призраки физического вреда принести не смогут. Не реагируй. И еще раз повторяю: отстанешь – сгинешь, ничем тебе помочь не смогу и даже не буду пытаться. Ты, в свою очередь, действуй так же. Заметишь, что со мной что-то не так, не вздумай встревать. Все равно ничего не сможешь сделать. А теперь смотри сюда…
Девушка развернула небольшой свиток.
– Туман стоит где-то на протяжении версты. Болота начинаются сразу за ним, но там сохранились остатки древнего большака. По нему и пойдем. Метки такие… Сначала к развалинам древней башни. Затем к холму с засохшей рощей. Там приметно, деревья скрученные, черные видом. Далее еще развалины, только старого каменного моста, а от него уже недалече. Понял? Вперед.
Я про себя порадовался, что встретил инокиню, и послушно полез в седло. Мелькнула мысль о том, что, пожалуй, неизвестные кукловоды немного просчитались, поставив на Горана. Страх не страх, но некая оторопь меня уже берет, и появились некоторые сомнения в своих силах. Желания немедленно повернуть назад нет, просто некая пустота в помыслах, и много вопросов, на которые не находилось ответов. Но на главный из них: зачем мне это надо, я уже почти ответил. Просто
– Каждому в этом мире дан свой урок по силам его… – как бы услышав мои мысли, тихо сказала Купава. – Просто человеки не всегда осознают свои силы…
Я ей не ответил и тронул жеребца с места. Кикимора бы вас подрала, философы хреновы…
Где-то через версту под копытами лошадей явственно захлюпало, снега уже почти не встречалось, вместо него стали попадаться небольшие болотца в обрамлении пышной, порой очень причудливой растительности. Лошадки никаких признаков беспокойства не выказывали, даже когда нам дорогу перебежал болотный носопыр – довольно угрожающего вида и размера ящер, очень напоминающий своим видом крокодила из моего прошлого мира, только с рогами на кончике морды. А мы и подавно держали свои чувства в узде.
А потом вступили в туман…
Солнце исчезло, сменившись кровавым свечением на небе, окрашивающим все вокруг в бордовые тона, придавая окружающим нас пейзажам страшный и зловещий вид. И холод, всю мою сущность заполонил дикий холод, заставляя сильнее стискивать зубы, сдерживая предательскую дрожь. Мертвая земля, мертвые деревья и мертвое небо: казалось, ничему живому нет места на границе Топей. Хотелось пришпорить жеребца и скорее выскочить из этих страшных мест, но дикими усилиями я сдерживал себя, помня слова Купавы.
– Жалкий человечишка! – неожиданно прогремел в голове чей-то зловещий голос. – Думаешь, ты сможешь прожить свою жизнь второй раз?! Как бы не так…
Я невольно бросил взгляд по сторонам. Впереди, застыв в седле как истукан, мерно трусит Купава, слева ряды виселиц с покачивающимися на них обглоданными иссохшими костяками, справа… Справа на источенной временем скале сидит какое-то существо, практически неразличимое за огненным сиянием.
Амулет вспыхнул нестерпимым жаром: мне даже показалось, что запахло паленой кожей…
Стараясь не смотреть на сияние, я сорвал с шеи шарф и затолкал его под пылающую подвеску, стараясь хоть как-нибудь спастись от дикой боли.
– Пошел в задницу, урод, мать твою…
