приходилось бинтовать: только перестанут ныть, как снова пора прокалывать.
Несмотря ни на что, вопрос с вынужденным донорством решился гораздо проще, чем со вторым обязательным пунктом безбедного существования Сережи и Энди. Ни тот, ни другой ничего не имели против работы, но при этом совершенно не могли предложить нам никаких услуг, в которых бы мы по-настоящему нуждались. А услуги понарошку свели бы на нет всю пользу, приносимую кровью.
Пришлось опять идти к Асе.
Калитку нам открыл Самат.
– Здравствуйте, Самат, – сказали мы, – Ася дома?
– Улетела вчера, – ответил мертвец, – в Лондон. Но скоро будет, через где-то неделю. А вам поди спросить срочно, чем Энди с Сережей занять?
– Откуда вы знаете?
– Опытный… человек все знает, – Самат явно хотел сказать слово «мертвец», но в последний момент предпочел другой термин.
– Да, – сказали мы, – они у нас уже вон сколько, а толку ни им, ни нам.
– Это плохо, – согласился Самат, – ну заходите давайте, а то вон дождь или что там такое с неба неприятное.
На улице и вправду начинало моросить. Самат провел нас мимо собачьих вольеров в маленький домик в глубине сада. Дверь открыла Зульфия. Она улыбалась, но смотрела на нас слегка настороженно.
– Гости у нас, – сказал ей Самат, – по делу.
– Я тому удивляюсь, – сказала Зульфия, – что мальчики к нам сами не пришли. Стесняются, что ли?
– Нас вот попросили, – сказали мы.
– Ну мы видим, да, – сказал Самат.
Мы зашли в дом, и Зульфия закрыла за нами дверь.
– Чай? Сок? У нас, правда, такой сок, вам может не понравиться, – сказала Зульфия, – свекольный.
– Если с яблоком, то ничего, – сказал Самат.
– Будете свекольный сок? – спросила нас Зульфия, проигнорировав реплику мужа, – полезная вещь. На вкус привыкнуть надо, конечно, но полезная.
– Землей пахнет, – сказал Самат, – с яблоком когда, то лучше.
– Спасибо, – отказались мы от сока, – чаю тоже не нужно, мы ж ненадолго.
– Ладно, – легко согласилась Зульфия, – спрашивайте.
– Парням работа нужна, – сказали мы, – а ничего в голову не приходит. Помогите придумать, пожалуйста.
– С молодыми всегда так, – кивнул Самат, – умрут, а сами ничего толком не умеют.
– Да, – вздохнула Зульфия, – и образование, наверное, высшее.
– Высшее, – подтвердили мы.
– Трудно, – опять вздохнула Зульфия, – когда высшее, то почти всегда никакой мелкой моторики.
– А обязательно, да? – спросили мы.
– В первую очередь, – подтвердил Самат, – можно кровь не пить, свекольный сок пить без яблока, а без мелкой моторики все, элим кетты.
– Это что же нам придумать? – растерялись мы.
– Спицы, шерсть, пусть вяжут чего-нибудь, – сказала Зульфия, – пусть приходят, научу.
– А Ася сказала, чтоб такая работа, которая нам нужна, – усомнились мы.
– Вам нужна, – уверенно сказала она, – очень вам нужна эта работа. Вы же уедете.
– Куда мы уедем, у нас сову кормить некому, – сказали мы.
– Вот я и говорю, – сказал Самат.
– А вы как без мелкой моторики обходитесь? – спросили мы. – Сад, снег, газон, пылесос – где тут моторика-то?
Вместо ответа Зульфия встала из-за стола, шагнула к закрытой двери в комнату, распахнула ее и кивнула: мол, гляньте-ка.
Мы глянули. Стены, потолок, пол, мебель, оконные рамы – все, абсолютно все в этой комнате было обвязано светло-серой и белой пряжей. Своеобразный интерьер, даже приятный вполне.
