– Разрыв станет слишком большим, – сообщил Ринар, только я от этих слов отмахнулась.
– С чего вы это взяли? – повторила с нажимом.
Правитель Накаса привычно скривился. Отбросил перо, которое все это время в руках держал, и, откинувшись на спинку кресла, просветил:
– Это вывод, к которому пришли наши специалисты, когда вопрос рассматривали. Теоретическое изыскание, сделанное на основании множества факторов. Мнение, достойное доверия.
Блин, вот именно теорий нам и не хватало!
Не выдержав, я тоже на спинку дивана откинулась и устало прикрыла глаза. Что, если эта теория неверна? Что, если на практике все совершенно иначе будет? Ну и еще… кто все-таки даст гарантию, что я именно в родной мир перейду, а не в другое, менее приятное место?
Озвучить последний вопрос пока не решилась, а вот первые два – хотела. Но Сарс оказался быстрей.
– Ваше величество, простите, но если вдруг не получится? – утратив всякую веселость, выдохнул он. – Вдруг храмовники ошиблись?
Встревать в чужие разговоры, конечно, невежливо, но втыка за наглость королевский помощник не получил. Правда, настроение Ринара резко ухудшилось, и вместо внятного ответа мы услышали:
– Разберемся.
Как ни странно, но лично меня это заявление удовлетворило. А вот вопрос гарантий я, подумав, все-таки оставила на потом. Но твердо решила – если будет хотя бы малейшее сомнение, от перехода откажусь! Просто чего ждать от мира Ринариона, примерно представляю, а знакомиться со следующим категорически не хочу.
Подумала и лишь спустя пару минут поняла: мой «поиск истины» не только с вопросом безопасности связан… Кажется или я начинаю искать лазейку? Кажется или я реально придумываю повод остаться тут?
Впрочем, как ни посмотри, а риск все-таки присутствует, причем для обеих сторон. Ведь если теоретики ошиблись, то его величество потеряет божественное благословение, и тогда…
Воображать, что случится, не хотелось. Спрашивать об исторических примерах – тоже. Просто подобные вопросы могли натолкнуть Ринариона на мысль о том, что я как бы и не против остаться.
А признаваться не хотелось. В чем угодно, кроме этого! Во-первых, я и сама еще не верила, а во-вторых, навязываться не привыкла.
Так что нет. Никаких попыток порассуждать и никаких признаний. Пусть события развиваются так, как развиваются. А дальше – посмотрим.
Придя к этому выводу, я подхватила тот самый роман и, вздохнув, погрузилась в чтение. Ринар с Сарсом тоже делами занялись, равно как и возвратившийся через некоторое время Бирис.
Несмотря на весьма насыщенное утро, день прошел на удивление спокойно. Лично я читала, изредка отвлекаясь на то, что происходит в кабинете, а мужчины… ну, собственно, работали.
Обед, который состоялся здесь же, в рабочих помещениях и в компании помощников, также прошел мирно. А вот ближе к вечеру я начала нервничать…
Дело в том, что в голову полезли предположения, которые и радовали, и смущали, и нервировали одновременно. В какой-то момент начало казаться, что еще немного, и Ринар отложит дела, дабы посвятить все время и внимание мне. Что он как минимум пригласит на прогулку по примыкающему к дворцу парку. Как максимум – что-то иное, более веское сделает.
Не знаю, откуда такие мысли взялись! Но взгляды его величества, которые ловила на себе все чаще, эти фантазии подогревали. Усиление жара, начавшееся примерно с обеда, тоже некоторую лепту вносило, тем не менее… обошлось.
Ринарион оторвался от бесчисленных бумаг и распоряжений, когда за окнами начал сгущаться сумрак. И вот тут стало более чем очевидно – все, лафа закончилась. Только я, вопреки разуму, не расстроилась, а совсем наоборот.
Недолгая прогулка до покоев Ринара показалась вечностью, а вот ужином, который прошел наедине, я по-настоящему наслаждалась. Ела немного и, опять-таки вопреки разуму, молчаливо посмеивалась над бесчисленными гримасами короля. И тихо плавилась от непроходящего интереса к моему декольте.
К концу трапезы декольте стало единственным объектом, который Ринара интересовал. Этот факт подогрел и без того кипящую кровь, в результате меня даже многозначительная улыбка провожавшего нас до спальни Визо не смутила.
Ну а когда двери закрылись, отрезая от всего мира, стало по-настоящему горячо. Правда, прежде чем я эту горячность осознала, Ринарион сделал шаг навстречу и, прижав к двери, впился в губы.
