– Директор школы Альбанс, я понял так, что вы хотели бы устроить со мной философский спор.
Гилберт со своего возвышения посмотрел на противника.
– Вы привели слишком много людей для участия в философском споре. Они все обучены риторике?
– Они поддерживают меня морально.
Гилберт понимал, что это просто пустой обмен словами. Тем не менее он продолжал игру, отмечая небольшие особенности, оценивая настрой батлерианцев, изучая их поведение.
– Я знаком с вами давно, вождь Торондо. Вы достаточно умны, чтобы защищать на диспуте свои взгляды. Я приглашу внутрь вас и вашего мастера меча, и мы поспорим. Всех прочих зрителей не приглашаю.
Анари повернула голову и что-то быстро сказала Манфорду, но он коснулся рукой ее лица, потом нежно погладил по коротко подстриженным волосам, успокаивая.
– Почему моих соратников не приветствуют в вашей школе? Если не хотите впускать их, предлагаю вам спуститься самому. Откройте ворота и поговорите со мной лицом к лицу.
– Если я выйду один, вы гарантируете мою безопасность?
– Бог гарантирует вам безопасность.
– Я предпочитаю более прямые обязательства с вашей стороны, – сказал Гилберт. – Я не из тех, кто может требовать гарантий у бога.
– Мы в любую минуту можем уничтожить вашу школу, – насмешливо сказал Манфорд, – как разгромили Баридж и снесли старую школу Сукк на Салусе Секундус. Но с вами сестра императора, а Анна Коррино должна оставаться в безопасности – и под нашей опекой.
– Она в безопасности, пока ваши последователи не разносят школу, – ответил Гилберт. – А если отказываетесь гарантировать мою безопасность, когда я выйду поговорить с вами, ждать вам придется долго.
Гилберт понимал: стоит открыть ворота, и внутрь ворвутся батлерианцы, которым все равно, сколько учеников погибнет, пока они доберутся до него. Он решил, что осада предпочтительнее вторжения или личной капитуляции.
Понимая, что они в тупике, Манфорд отступил, ничего не сказав на прощание.
Батлерианцы привели с собой обоз с припасами и теперь суетились – ставили лагерь, покрывая влажную болотистую поверхность брезентом, воздвигали простые убежища, готовили еду у кухонных фургонов. Они готовы были провести здесь дни, недели, месяцы.
На вторую ночь Анари Айдахо в сопровождении трех мастеров меча прошла по болотам, изучая внушительные укрепления школы. Она училась в школе мастеров меча на Гиназе и знала, как сражаться в трудной обстановке, но даже на островах Гиназа опасностей было меньше, чем в этой болотистой неопределенной местности.
Элис Кэрролл и другие верные ученики-батлерианцы предупреждали об опасностях и хищниках вокруг школы, но Анари отмахнулась от этих предостережений простых наблюдателей. Она и ее спутники искали в темноте уязвимые места в обороне, пытались найти способы проникнуть в школу, в то же время держа наготове мечи, чтобы отражать нападения болотных хищников. Отряд огибал спутанные корни, подбираясь сквозь мангровые заросли ближе к школе.
Но Анари недооценила предательскую местность. Она настороженно ожидала болотных драконов и пятнистых кошек и не обращала внимания на серебристое мерцание в воде болотных протоков. Прожорливые рыбы окружили их ноги и начали кусать. Бритвозубы!
Анари замыкала группу и успела вскочить на изогнутый корень, но ее нога была сильно изрезана. Кровь текла по икре, капала в воду и привела хищников в неистовство. Бритвозубы нападали на бранящихся мастеров меча, рвали их подколенные сухожилия, вцеплялись в плоть. Когда один из мастеров меча упал в воду, в свете фонарей стало видно, как бурлящая пена покраснела. Анари пыталась продвинуться вперед, балансируя на корне, но рана на ноге была слишком тяжелой. Анари схватила упавшего товарища за руку, но, когда наконец сумела его вытащить, половина тела бедняги была обгрызена до костей. Он умер.
Анари оторвала полоски от одежды, перевязала окровавленные ноги и начала пробираться обратно, не сходя с узловатых корней. Она видела в воде серебристый блеск: это бритвозубы шли за ней по каплям ее крови. Прожорливая рыба преследовала ее, надеясь, что она соскользнет в мелкий проток. Но Анари добралась до суши.
Ощущая тяжесть своего поражения, она добралась до лагеря Манфорда, полная решимости повторить попытку.
– Мы не позволим рыбе победить нас, – сказала она врачу полевого госпиталя, который промыл ее раны и зашил самые крупные разрезы, потом наложил повязки. Анари не просила обезболивающего, просто терпела. Из всей разведгруппы уцелела только она.
