– Вы выросли среди машин-демонов. Они сделали вас необычным.
Она вышла из палатки, а Гилберт вернулся к своим размышлениям. Любопытно – теперь он мог сосредоточиться, как никогда в жизни, и понимал почему. Ему требовалось втиснуть все самые важные мысли в очень короткое время.
После попытки освободить директора Драйго почти все время провел в темноте, избегая охотников-батлерианцев. Они гонялись за звуками в болоте, но он был нем как рыба. Охотничьи группы перекликались, поэтому он точно знал, где они. Они стремились к мести, блуждали в темноте, и ментат легко уклонялся от них.
Тем не менее он ощущал пустоту в груди. Это не шутки. Жизнь директора в опасности… а он отказывается от спасения! Если Гилберт сказал правду – если сфера памяти робота Эразма еще существует и ее нужно спасти вместе с Анной Коррино, – оба очень заинтересуют директора Венпорта. Драйго явился на Лампадас в надежде найти сильного союзника против варваров. Но, что еще важнее, он обещал своему другу и учителю директору Альбансу обеспечить безопасность Анны Коррино и сферы Эразма.
Уже почти на рассвете он повернул назад, к осажденной школе. Шел по манграм, безопасной тропой, минуя все препятствия.
И очень удивился, когда из зарослей показалась Анна Коррино и направилась к нему, словно ожидала увидеть его здесь.
– Ты Драйго Роджет. – Она словно читала какой-то документ. – Ты пять лет учился в школе ментатов и закончил ее успешнее, чем все остальные. Ты выпустился из школы. Ты работаешь на «Венпорт холдингз». Никто в школе не знал, кто направил тебя сюда, пока вас не увидели на верфях Тонариса.
Прослушав, как молодая женщина изложила его краткую биографию, Драйго сказал:
– Я прибыл спасти директора, но он отказался уйти со мной. Однако заставил пообещать, что я найду тебя и… мыслящую машину.
Анна рассмеялась.
– Некоторое время назад Эразм с директором обсуждали, стоит ли доверить тебе тайну. – Она помолчала, словно слушая голос, доступный только ей, потом кивнула.
– Эразм говорит, он жалеет, что они не сделали этого раньше. Ты бы нам очень помог.
– Мой корабль увезет вас с Лампадаса в безопасность.
– Эразма тоже? – Она смущенно коснулась выпуклости под своей блузкой. – Только не отвози нас на Салусу Секундус. Сальвадор прикажет уничтожить Эразма, он делает все, что велят батлерианцы.
– Я не собираюсь допустить, чтобы сфере памяти робота нанесли ущерб, и не позволю тебе стать заложницей батлерианцев, – сказал Драйго. – Довольно быть марионеткой, Анна Коррино. Сначала ты была в Ордене сестер, потом в школе ментатов, теперь понадобилась батлерианцам. Но директор Венпорт поместит тебя туда, где ты будешь в полной безопасности.
– И никто не будет знать, – сказала Анна. – Ни обо мне, ни об Эразме.
– Никто. Я обещал директору Альбансу.
Когда забрезжил рассвет, Драйго повел Анну с ее драгоценным грузом по болотам от школы ментатов к своему спрятанному кораблю.
Лучи рассветного солнца, теплые и яркие, упали Гилберту на лицо, когда стражники вывели его из палатки. Солнце на Лампадасе было бело-желтым, и, хотя Гилберт прожил здесь не один десяток лет, солнечный свет все равно казался ему неправильным. Он родился под разбухшим алым солнцем Коррина, красного гиганта, такого яркого, что Эразм заставлял Гилберта носить защитные очки. Другие рабы, работавшие под открытым небом, слепли задолго до старости… но рабы Эразма никогда не доживали до старости.
Манфорд Торондо проявил любезность: Гилберту не связали руки, и Анари не тащила его, когда он появился на центральной площади лагеря. Гилберт не выказывал страха. Он знал, что ученики смотрят на него со смотровой платформы, и только надеялся, что казнь достаточно отвлечет общее внимание и Драйго сможет благополучно увести Анну Коррино и Эразма.
Он не знал, каков план Драйго. Теперь это было не в его власти. Эразм тоже оценит грозящую им опасность. А вот Анна Коррино… это темная лошадка. Тем не менее Гилберт верил в эту троицу.
На краю расчищенного пространства в виду стен школы стояли священник Хариан и сестра Вудра. Гилберт посмотрел наверх, хотя солнце слепило глаза. Он увидел силуэты на стенах школы и на смотровой площадке.
Из штабной палатки батлерианцы принесли особое кресло; в кресле сидел Манфорд Торондо, похожий на короля на маленьком троне.
Гилберт остановился перед вождем батлерианцев, который сидел так, что их глаза оказались на одном уровне. Манфорд сказал:
