внимательными и не дремать, он вспоминал себя в этом возрасте, но сегодня он был рассеян. Касим несколько раз бросал на него вопросительные взгляды, но ничего не сказал. Он был из тех учителей, которые ждут, когда ученики сами подойдут к ним.
Дамаз этого не сделал. Мог бы подойти, но не подошел. Вместо этого, когда урок закончился и все они вышли под вечернее небо, затянутое облаками, он совершил безрассудный поступок за час до того, как их призвали на молитву.
Не так-то просто шпионить за спальней другого полка. Во-первых, там находятся вперемешку солдаты, командиры и ученики, и подразделения напряженно, даже яростно соперничают за первенство и признание. Нечего и думать о том, чтобы постоять у окна и послушать.
И все же Кочы отличался хвастливостью и тщеславием, и из всех ровесников он, несомненно, был одним из соперников Дамаза в получении более высокого ранга. Каждую весну один, а иногда и два, четырнадцати- или шестнадцатилетних мальчика могут (никаких обещаний, никогда) быть зачислены в армию и отправиться на войну, где добывают славу. Там можно завоевать себе лучшую жизнь, убивая неверных.
Поэтому Дамаз, наверное, признался бы, если бы ответа потребовал кто-то вроде Касима, что у него были свои собственные причины поступить так в сумерках, в конце дня, когда ветерок шевелил первые листочки деревьев. Он прошел к казарме третьего полка — полка Кочы — и двинулся по широкой дороге к задней стене.
Там он хладнокровно огляделся, убедился, что он один, и взобрался на крышу. Залезть по стене наверх было совсем несложно.
На крыше любого из здешних строений — они все это знали — можно было пристроиться возле одного из дымоходов, и если в печах не было огня и не шел дым, пригнуться и послушать, о чем говорят внутри. Он двигался очень тихо. Комната внизу была почти пустой, но не совсем пустой. Возле второго дымохода он услышал голос Кочы почти прямо под собой, тот разговаривал с несколькими другими парнями. Похоже, что разговаривали четыре человека.
Для такого дела необходимо терпение и удача. Иногда, рассказывали им, шпиону во время войны приходилось оставаться на одном месте несколько дней, зная, что если он издаст хоть один звук, он может погибнуть. Ты облегчался, не сходя с места, и надеялся, что запах не выдаст тебя. А если ты был голоден, то оставался голодным.
Ему не пришлось ждать слишком долго. Они говорили о девушках, о некоторых оскорбительно. Один хвастал, что одна из киндатских девушек улыбнулась ему. Кочы ясно дал понять, что если такую девушку не уложить в постель через день или два, то это позор для мужчины, которому она улыбнулась.
— А если тебе улыбается ваджи? — лукаво спросил один из других парней.
— В задницу его, — резко ответил Кочы.
— О, неужели? — в голосе четвертого звучала насмешка. Раздался смех.
Кочы еще раз выругался.
— Сам увидишь, — сказал он. — Мы с ним разделаемся сегодня вечером.
— Он действительно предложил тебе переспать с ним?
— Конечно, нет. Он бы не посмел. Просто он мне не нравится.
Дамаз на крыше заморгал. Он не шевелился.
— Он же ваджи! — снова произнес четвертый голос, насмешку в нем сменило сомнение.
— Да? А ни один из ваджи не любит мальчиков?
— Но он ведь ничего не сделал, ты сам только что сказал.
— Ему и не надо делать. Говорю тебе, он мне не нравится. Мы его оскопим, пришлют кого-нибудь получше.
— Потому что он нам не нравится?
— Мы — Джанни! — сказал Кочы. — Кто нам отдает приказы, что нам делать?
— Командиры, — ответил кто-то.
— Когда они знают, — возразил Кочы. Дамаз услышал его смех. — Им не всегда нужно знать. Вы со мной? Вы не обязаны, но это испытание, не совершите ошибку.
Он настаивал на своем. Другие на год младше, одному из них всего двенадцать, если голос принадлежал тому, на кого думал Дамаз. Они не смогли бы переубедить Кочы.
Кажется, он был прав.
План нападения на святого человека скорее свидетельствовал о скуке и агрессивности, чем о чем-то другом. Скуку он понимал, агрессивность уже замечал в Кочы и в некоторых других, раньше. В армии она не считалась недостатком.
Ваджи не имел для Дамаза никакого значения. Просто еще один из сменяющих друг друга священнослужителей, присланных в
