Вдалеке виднелись опоры выдвижных стартовых площадок, они уходили ввысь и терялись за пределами освещения. В силу этого оценить внутреннюю высоту помещения не было никакой возможности. Можно лишь было предположить, что она была весьма существенной. Основная часть внутренней территории использовалась пиратами под складские нужды. В ангаре возвышались целые горы из старых армейских контейнеров и ящиков. Места, которые не заполонили контейнеры, занимали расставленные через равные промежутки мощные металлические стеллажи. К сожалению, содержимое их полок оставалось тайной – стеллажи были полностью покрыты зеленоватыми слегка, потёртыми и местами латанными тентами. Сходство с армейским складом данному ангару придавал царивший везде идеальный порядок.
Во время плена на борту пиратского корабля меня и приятеля – бывшего хозяина погибшего каравана Грека держали в той самой камере, на пороге которой разыгралась памятная и кратковременная схватка. Когда нас окровавленных и почти в беспамятстве бросили назад в неё, я сожалел лишь об одном: что не смог дотянуться и нанести действительно верный удар по голове своего бывшего друга. Потом был провал.
В забытьи было плохо, меня лихорадило, постоянно перед глазами стоял образ погибающей Елены. Я что-то говорил, возможно, кричал. Уже после того как в окружении охраны над нашими ушибами и ссадинами поработал пиратский коновал, стало лучше. Он что-то вколол, и мой разум погас, включившись лишь через сутки. О том, сколько именно прошло времени, меня проинформировал Серж, который пришёл в чувство ранее. Мой приятель по несчастью пострадал в драке не так сильно и пришёл в норму намного быстрее. Когда я разлепил отёкшие веки, нас окружала темнота. Так и проделали весь путь.
Постоянно сидя внутри железной клетки, мы не знали, в каком из многочисленных направлений движется флагман пиратов. Темнота и далёкий гул двигателей. Еды как таковой не было. Вместо этого нам давали три раза в день по паре пищевых безотходных таблеток через откидную щель в двери вместе со стаканом воды. Марат больше не появлялся, охрана не реагировала ни на наши просьбы, ни на выкрики. До самой высадки никто из пиратов так и не заговорил с нами. Спали на откидных от стены кушетках. Сны были беспокойные и полные отчаяния.
Примерно через неделю, точнее установить нам, вымотанным длительным бездействием, не удалось, корабль прибыл в пункт назначения. Это стало ясно по чуть изменившемуся гулу и вибрации двигателей, которые очень хорошо ощущались в камере. Судя по тому, как увеличивался и спадал вектор гравитации, то давая перегрузку в полтора раза выше нормы, то возвращаясь к исходным значениям – флагман вышел из гиперпространства и, тормозя двигателями, устроился на орбиту какой-то планеты.
Спустя примерно час по наши с Греком души явился конвой. Нам одели тёмные повязки на глаза и, опять сковав руки-ноги, отвели на десантный бот. Вероятно, корабль не собирался садиться на поверхность, и его капитан решил произвести обычную высадку с орбиты посредством десантного модуля. Когда, пройдя тряску в верхних слоях атмосферы, мы, наконец, оказались на поверхности, не понадобились даже кислородные маски. Планета была пустынной, но земного типа.
Холодный сухой ветер показался нам едва ли не райским блаженством после технически очищенного и спёртого воздуха внутри пиратского корабля. Пираты довольно долго и шумно торговались с кем-то за наши с Греком пропащие души. С глаз наконец-то сдёрнули повязки, в очередной раз под страхом смерти предупредили, чтобы мы не издавали ни звука.
Сделка происходила с ночной стороны планеты открытой местности возле престарелого левитационного грузового скутера. Небо было все затянуто сплошными тучами. Свёт звёзд или луны, если она была, не пробивался сквозь этот плотный небесный покров. Примерно в километре от места сделки я заметил возвышающуюся громаду скал.
Совсем скоро нас с рук на руки сдали каким-то местным верзилам, вооружённым до зубов. Пираты и местные боевики явно сошлись в цене.
Ещё на корабле нам обоим было ясно положение вещей. Очень поганое! Тогда же мы условились использовать любую возможность для побега. И если из камеры внутри стального корабля выйти было можно, даже несмотря на бдительную охрану, то покинуть сам корабль, идущий в гиперпространстве, не представлялось возможным. Сейчас же – даже неизвестно где мы находимся и в чьи руки попадаем. Рабство – пережиток древних эпох, становится для двух пленников всё более явной реальностью. Мой напарник тоже оценил и количество охраны, и десяток стволов с обеих сторон, плюс оковы на руках и на ногах и закусил губу. Иллюзия бегства таяла с каждой секундой.
Десантный модуль принял на борт слегка разбогатевших пиратов, поднялся в воздух и, с места набрав ход, исчез в ночном небе, полыхнув на прощание сиянием защитного поля. Новые конвоиры, понукая дулами глушаков, заставили нас подняться на грузовую платформу скутера. Послушно прогромыхав цепями, мы выполнили их требование и уселись в дальнем углу обшарпанного кузова. Скоро туда же внесли какие-то контейнеры. Серж толкнул меня в плечо – он узнал своё оборудование, купленное на Танике. Через некоторое время пара охранников поднялась вслед за нами на платформу. Я услышал, как возница забрался в кабину скутера. Зашумели двигатели магнитной подушки, и транспорт тронулся с места.
