– Ох-хо-хо! Ты знаешь ее?
– Я знаю
– А как бы ей это удалось? – Широкий рот Барона презрительно скривился. – Она взяла на себя роль мертвой Акены, но одно дело охранять склеп от ньюмбанийских племен, а совсем другое – от северных цивилизаций. Нэгари попыталась исполнить свой долг, но когда погибли джунгли, все ее возможности сошли на нет. Так что да, она тоже перебралась на Север и теперь бегает где-то, пытаясь найти Дракона Времени. Нужно отметить, что ее чутье лучше моего – если кто и сможет выследить беглого бога, это она.
– И что будет, когда она его найдет?
– А ничего. Глупышка поступила безрассудно, ринулась на Север, где у нее нет никаких сил, и вконец ослабла. Даже если они встретятся теперь, без посторонней помощи ей его не схватить. А ведь Кахранолтар уже нашел себе сообщников и крепнет день ото дня.
– Откуда тебе это знать?
– Чувствую, – самодовольно улыбнулся бог. – А еще шепотки доносятся до моих ушей с разных сторон. Глупые мушки-однодневки захотели поиграть с вечностью…
– Можешь помочь мне связаться с Нэгари? Имею что ей предложить.
– Хм? С чего бы мне…
– Потому что ты тоже его боишься. Дракон Времени пробудился на Юге и пожрет всех, если его не остановят. По отдельности у меня и у Нэгари слишком мало сил, но мы можем помочь друг другу.
– Ты что же, решил сформировать новый альянс против Кахранолтара? А хребет не треснет, смертный?
– Кто-то должен его убить, почему не я?
– Ну… потому что ты
– Я – Бриан эл’Мориа.
– И?
– И все.
Бог наморщился, искренне пытаясь понять, что я несу.
– Мой муж хочет сказать – прости, сладкий, я на минуту выйду из образа послушной тихой жены, – что вы не осознаете масштаба его личности. Я не все поняла, но, кажется, речь за этим столом шла о спасении мира – ни больше ни меньше? Если так, то Бриан едва ли не единственный, кто сможет с этим справиться, пока вы, так называемые бессмертные, будете трусливо жаться в самых отдаленных закоулках мироздания. На этом я замолкаю.
Мы с Бароном, не без стыда признаюсь, успели забыть о том, что нас в шатре было трое. Бельмере сидела тихой мышкой, но, видимо, словоблудие мужчин ее вконец утомило.
– Завидую тебе черной завистью, Бриан эл’Мориа, такие женщины встречаются раз в тысячелетие, и обладают ими лишь истинные любимцы богов…
– Думаю, Нэгари тебе никак не подчинена, – не позволил я сбить себя с толку, – и, скорее всего, даже не держит с тобой связи. А раз так, пора заканчивать. Что именно требуется от меня?
– Наконец-то перешли к делу. – Барон Шелеба сунул сигарный окурок в рот, прожевал и проглотил его. – Хорошо! Мне от тебя нужна сущая мелочь!
Бог приложил руки к своему лицу и просто снял его, оголив кости. Потрясающее зрелище улыбчивого черепа продлилось считаные секунды, прежде чем все стало так, как прежде, а отошедшая плоть в руках Барона превратилась в деревянную маску.
– Вот. Все, что нужно сделать, – это посмотреть на Адалинду сквозь глазные прорези маски и сказать: «Я тебя вижу». Тогда и я смогу ее увидеть. И убить. Мой договор с Антонио будет закрыт.
– Понятно, маска худдуви.
– Лик смеющегося бога смерти, – кивнул он.
– Плату вперед.
– Плату? Обойдешься! Задаток!
Изящным движением левой кисти Шелеба извлек из воздуха мясницкий тесак и резко опустил его на правую руку, отсекая указательный палец. Плоть тут же истлела, оставив голую кость, звякнувшую о золото перстня.
