фальшивое, я скрываюсь.
– Мне это очень понятно, мой тан. – Впервые его губы тронула бледная улыбка. Пожалуй, Эзмерок еще не встречал прежде тэнкрисов с глазами, как у него.
– Скажите, юноша, а постоянная проверка надзирателей не мешала вашей переписке?
– Нет. Мы с матушкой всю жизнь придумывали шифры, завуалированные послания, которыми можно было бы донести важные известия, но так, чтобы лишь мы могли понять. В начале послания идет намек на то, какой именно шифр будет использован, а дальше следует вести расшифровку по смыслу фраз, орфографическим и грамматическим ошибкам или по тайным знакам, которые оставлены на бумаге как бы случайно, кляксы, исправленные описки и так далее. Второй способ намного менее надежен в плане секретности, но более информативен. Простые скрытые сообщения можно поместить в одно письмо, а для более сложных нужно несколько. Например, матушке понадобилось три письма, чтобы я смог расшифровать весть о скором спасении.
– Это… восхитительно. Вы просто прирожденный разведчик, юный тан.
– Благодарю… наверное.
– Что ж, денек выдался тяжелый, а час уже поздний.
– С вашего позволения, я пойду спать, мой тан, моя тани.
– Спокойной ночи.
– Приятных снов, – поспешно добавила Бель.
Но мальчик не уходил, он поднялся из-за стола, сделал шаг, замер в сомнении, и мне передалась та тяжесть, что была у него на сердце.
– Да, Эзмерок?
– Мой тан, матушка все еще где-то там. Я не знаю – жива ли она? Цела ли она? Возможно, если вы смогли помочь мне, то и ей окажете помощь?
– Приложу все силы, чтобы разобраться в этом. Если она в Арадоне, я найду ее и всеми силами постараюсь избавить от винтеррейкского внимания. Ступайте и ни о чем больше не волнуйтесь, отныне ваши проблемы – это мои проблемы. А мои проблемы, как правило, решаются быстро и перманентно.
– Спасибо, мой тан.
И мальчик ушел, оставив нас двоих в раздумьях. Бель смотрела в пустоту, теребя краешек скатерти, и ее эмоциональный фон походил на палитру безумного художника.
– Бри, мать этого малыша…
– Кименрия эл’Дремор. Это она написала письмо, чтобы я освободил ее сына.
– Ее сына? – Жена посмотрела на меня. – Или вашего сына?
– Не знаю, – честно ответил я.
– У него твои глаза.
– У него глаза ди’Аншваров. Если я правильно помню один из долгих монологов Отурна, Кименрия спала и с ним, так что Эзмерок имеет равные шансы оказаться как моим сыном, так и моим дядей. Хотя нет, не равные, второе намного вероятнее.
– Почему же?
– Чутье подсказывает, – ответил я, не желая объяснять, что на протяжении многих лет был единственным любовником Кименрии, и она так ни разу и не забеременела, но мальчик родился незадолго после ее побега из Старкрара четырнадцать лет назад. Все-таки мулы бесплодны.
Бель долго молчала, обдумывая тяжелые мысли, глаза моего солнца и луны потемнели, на лбу появилась складка, а полные губы сжались в тонкую полоску.
– Но это шанс.
– Прости?
– Это твой шанс. Мальчик верит, что ты его отец, почему бы тебе не поверить в то же самое?
– Жена моя, ты сама на себя не похожа.
– Ты всегда хотел сына. Наследника. Все мужчины хотят сыновей, даже если не признаются в этом. Девочки – хорошо, сколько угодно, но роди мне хоть одного сына, жена, который понесет дальше мое имя… новое звено в цепи нашего рода, которая не прерывалась сотни тысяч лет…
– Бель!
Она вздрогнула, испуганно осмотрелась и сжалась, словно от холода, в эту горячую и душную арбализейскую ночь. Заключив
