заклинания, сколько ни совещались. Получалось, что технократы владели чем-то непозволительно мощным, и получение этого оружия в наше распоряжение становилось вопросом государственной безопасности.
В Карилью вернулись к полудню, в самое беспощадное пекло. Получив от Луи доклад относительно врача для нетопыря, отправив Адольфа помогать Рому с его развалюхой и распорядившись насчет ванны, я отправился в кабинет, где постарался создать как можно более густую тень.
– Симон.
– Хозяин.
Я приказал демону немедленно довести до сведения Герберта все, что мне удалось узнать о гибели эл’Рая. Также он должен был отправиться во дворец и предупредить болванов, что этой ночью я вернусь на свое законное место. Следовало действовать быстро, не упуская инициативы.
На закате мы с Себастиной и безликим агентом, сидевшим у штурвала, рассекали морские волны в паровом катере, проплывая между пугающе огромными живыми утесами борумм. Их действительно окутывала тонкая дымка невнятных, сонных эмоций, тягучих как патока, но снаружи гиганты были просто огромными красными утесами. В те редкие разы, когда какой-нибудь из борумм просыпался, это, как правило, приравнивалось к стихийному бедствию с соответствующими последствиями. Дотоле их предпочитали считать достопримечательностью.
Широким клином королевский утес нависал над волнами, а на нем сиял в лучах светила дворец. Когда зашло солнце и мы остались на пустынном пляже вдвоем, а катер скрылся вдали, была призвана Маска, и новая мучительная трансформация разбила тело. Уже в облике чудовища я поднялся по скале, неся на себе Себастину. Главным было не попасться на глаза дворцовой страже. Укрытый темнотой, я влез через окно в свои покои, где ждали гомункулы и ташшары.
– Добро пожаловать, хозяин, – прошептал один из демонов, накидывая мне на плечи плащ. – Со времени последнего отчета не произошло ничего примечательного.
– Аудиенция назначена?
– Завтрашнее утро, хозяин. Будут ли новые указания?
– Нет, ступайте.
Ташшары ушли в густую темноту, после чего гомункулы зажгли свет.
В то время, пока я начинал постигать Арадон и его проблемы, тан Великий Дознаватель тихо сидел в своих покоях, ожидая начала выставки, никому не доставлял лишних хлопот, изредка выходил погулять по дворцовым садам и насладиться видом моря со смотровых площадок. Использование двойников, выращенных из твоей собственной крови, создало идеальное алиби.
Свита осталась позади, и в зал для аудиенций я вошел один, метя? истоптанную ковровую дорожку полами плаща. Огромные шерхарры-гвардейцы, стоявшие по сторонам от трона, громко втягивали ноздрями воздух. Они были натренированы, чтобы легко обнаруживать порох, алхимическую взрывчатку, оружейное масло или другие запаховые маркеры опасности; они даже могли слышать сердечный ритм просителя, предвосхищая покушения.
Аудиенции Солермо эл’Азарис давал без неуместной помпы и роскоши. В тот день король выглядел намного хуже, чем в последнюю нашу встречу. Красивое лицо как-то осунулось, глаза потускнели, как и цвета красно-золотой гривы, а кожа обзавелась нездоровым восковым блеском. Движения его стали вялыми, в душе царила такая тоска…
– Хайрам эл’Рай ступил на Серебряную Дорогу, ваше величество. Примите мои искренние соболезнования.
Пустые глаза прикрылись на несколько секунд, король перебарывал приступ боли.
– Я узнал об этом одним из первых, – сказал он тихо. – Дядя Хайрам погиб, и его больше нет. Еще одна потеря в нашей семье за последнее время, но надеюсь, что последняя… Мне больше некого терять, кроме сестры и нескольких совсем уж дальних родичей.
– Хм, не то чтобы я сомневался в доблести ваших защитников, но если пожелаете, лучшие мои солдаты станут на страже вашего покоя.
Он вымученно улыбнулся и покачал головой в ответ:
– Не стоит, у меня надежные защитники.
– У покойного эл’Рая они тоже были.
Мои слова будто кнутом по нему стеганули.
– Знаете, тан Великий Дознаватель, дядя Хайрам с самого детства оберегал нас с сестрой от всех опасностей, обучал и воспитывал. Он всегда был рядом. Лишь повзрослев и поняв, насколько такая близость необычна, начинаешь по достоинству ценить
