единственному сну, который она видела в жизни. По сну, который рассказала мужу так много лет назад, в ночь перед рождением Бетси.
И вот она оказалась на том месте. Замерзший пруд. Обледеневшие ветви плакучих ив. Уже светало, и сквозь остатки облаков пробивалось розовое свечение солнца, а от серебряной поверхности пруда поднимался туман.
Между отломавшимися льдинами плавали утки. Они ныряли, опуская голову под воду в поисках пищи. В пруд впадала речка, текущая по отполированным тысячелетиями камням.
Грейс ощутила прилив грусти. Она узнала это место. Она вспомнила его, хотя никогда раньше здесь не была. И это было отнюдь не счастливое воспоминание.
– Здесь, – прошептала она и пробралась на замерзший берег, где в пруд впадала речка.
Там, подо льдом, лицом вверх лежал человек. И без труда угадывались очертания совершенной женской фигуры…
Глава 2
Когда ранним утром где-то наверху в замке колокол начал бить похоронный звон, Янош, несмотря на боль в раненой руке, с горящим факелом спустился на веревке в ледяную пещеру.
Солдаты Турзо потихоньку стравливали веревку.
Сырая волнистая поверхность стен вызывала у конюшего такое чувство, будто он лезет в огромную волчью пасть. От бликов света сверкали ледяные кристаллы. Молочно-белые простыни льда мерцали в свете факела.
Янош вздрогнул, заметив бурые пятна крови на камнях внизу. Зузана не первая угодила в эту пропасть. Он подумал о тех семьях, которые тщетно разыскивали своих любимых дочерей.
А они покоились здесь, в ледяной могиле.
Здесь оказалось намного холоднее; над проклятыми водами, пробивающимися сквозь синевато-белый лед, дул ветер. В свете факела блестели мощные колонны. Нависающие ледяные люстры тянулись вниз, чтобы встретиться со столбами, растущими со дна пещеры.
И под этой сверкающей красотой распростертые на камнях лежали тела девушек, как сломанные фарфоровые куклы, призрачно-бледные и покрытые льдом. Их замерзшие лица искрились, звезды мерцали на их полупрозрачной коже. В этих глубинах не было ни волков, чтобы сожрать их плоть, ни крыс, чтобы сгрызть кости. Тела прекрасно сохранились.
Милосердная смерть благословила их покоем, и их измученные лица наконец разгладились.
Янош заставил себя закрыть давно умершим девушкам глаза. Но Зузану он не нашел.
Ее не было среди мертвых.
По замерзшему берегу он, высоко подняв факел, двинулся вниз по течению бегущей через пещеру реки. Потолок пещеры был не волчьей пастью, а гладким соборным сводом.
Его губы шевелились в безмолвной молитве, не смея нарушить священную тишину подземного мира. Здесь, среди камней, воды и льда жили духи – гораздо более древние, чем человечество.
Уклон пещеры становился все более пологим, и река текла все тише, шум воды на камнях становился глуше. Вода как будто не могла решить, то ли замерзнуть и присоединиться к ледяному берегу, то ли прорезать свой путь дальше.
Янош двинулся дальше. Его факел вспыхнул раз, второй – и вскоре погас. Все погрузилось в темноту. Он закрыл глаза и пошел за звуком воды.
Время шло, и конющий услышал, как течение воды изменилось, участилось. Янош открыл глаза и увидел свет, играющий на длинных сосульках – на оскаленных волчьих зубах, защищавших путь к маленькому отверстию, за которым виднелся яркий блеск восходящего солнца.
В конце концов, он пробрался через это отверстие и взглянул вниз на речку, впадающую в череду прудов. Ветви плакучих ив почтительно склонились перед властью зимы.
Там он и нашел Зузану, широко раскрытыми глазами смотревшую на розовый рассвет; ее тело приютилось под толстым покрывалом прозрачного льда.
Глава 3
