– В самом деле?
Зузана вспыхнула. Она поняла, что упоминание о графине немного испортило настроение ее собеседнику.
– Твой отец говорил мне, что ты у нее в служанках. Меня просили отыскать тебя, чтобы передать привет от твоих родных.
– Ты мог спросить обо мне, – сказала Зузана, глядя на реку.
– Если б я спросил, все бы подумали, что мы знакомы. Замок так и кишит шпионами и соглядатаями.
Зузана отвернулась, кусая губы.
– А я не доверяю графине никаких сведений, – продолжал Янош.
Зузана прямо посмотрела на него.
– Ты никогда не должен плохо говорить о графине!
– Почему?
– Потому что она очень опасна и очень могущественна. Ты должен это знать!
– Как ты выносишь работу у такой жестокой хозяйки?
Зузана нахмурилась, вытирая испачканные пальцы.
– У меня нет выбора, – ответила она, но ее синие глаза блеснули. – Много лет назад она назначила меня в свои личные служанки.
– А правда ли то, что о ней говорят? Ну, что она пытает невинных девушек?
Зузана уставилась на него, и ее глаза наполнились слезами.
– Правда, что она их убивает? – допытывался Янош.
Зузана зажмурилась и зажала руками уши.
Конюший взял ее за плечи и встряхнул.
– Так это правда?
– Да, – прошептала она. – Я сама не видела, но по ночам слышала их крики…
Глава 35
В библиотеке эхом разносился голос графа. Он говорил так, будто обращался к большой аудитории.
– В течение многих лет мы выпалывали из рода Батори незаконнорожденных потомков, изолировали их. Эти бастарды из крестьянских семей только марали наш род. Среди них попадались даже такие наглецы, которые притязали на богатства Батори. Но, несмотря на всю их назойливость, у них не было шансов получить наследство. Мы прекрасно со всем управлялись – до тех пор пока в это не начал совать нос ваш муж.
Грейс вызывающе наморщилась.
– Мой муж?!
– Он отследил потомков семей, чьи дочери были уничтожены во время правления графини, – и планировал отплатить за это. Его следовало остановить.
Грейс посмотрела на свою левую руку, на золотое обручальное кольцо.
– Чеслава допустили к Венгерскому государственному архиву в Будапеште. Он настаивал, что его словацкое происхождение дает право ознакомиться с документами, собранными на словацких землях, а его мать была венгеркой. И…
– И что?
– И ему представили сотни страниц документов начала семнадцатого века. Во владениях Надашди все записи велись аккуратно. Еженедельные сводки о покупках, жалованье, долгах…
– Почему все это его интересовало?
– Очевидно, среди бумаг попался гроссбух, который графиня заполняла собственноручно – нечто вроде дневника. Дневника, в котором она, по-видимому, документировала свою… деятельность. Думаю, ваш муж выкрал этот гроссбух из архива. На его страницах значились имена шестисот женщин. А точнее – шестисот двенадцати. Там же были записаны свидетельские показания.
– Шестьсот двенадцать женщин! Которых она убила?! Господи Иисусе!
Холодные глаза графа замерли на седовласой женщине.
– Ваш муж, – проговорил он, и его ноздри сузились, словно он учуял в воздухе запах зла, – лично взялся за проект по возмещению ущерба. Он вознамерился разыскать потомков тех женщин, которые были… казнены.
– Надо же! Я и не догадывалась…
