капитана Анастасии Сиксмит не осталось незамеченным, особенно теми, кто надеялся нажиться на ремонте покореженной «Эвернесс». Прожекторы и сирены дирижаблей, словно крики одиноких морских чудищ, неизвестных науке, приветствовали ее возвращение домой.
— Ты собираешься выйти в этом? — спросил Эверетт.
Сен округлила глаза:
— Ну, начинается. Да, в этом. Между прочим, ты — не моя мать.
— А где твоя мать?
— В гостях у своей.
— А Шарки с Макхинлитом?
— Макхинлит точит лясы с местными механиками. Шарки не любитель гулянок. Пошли со мной, Эверетт Сингх. Я покажу тебе Бристоль. Ты заслужил. Самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить, — это купить тебе выпивку. Ты пьешь пиво? Неважно, выпьешь. Будь зуши! Надень шмотки, которые я тебе купила. Будем смотреть бои на кулачках. Бонару!
Сен никак не удавалось растормошить Эверетта.
— Прости, Сен. Иди одна. Я никак не могу выбросить их из головы.
Сен устроилась на откидном сиденье у двери.
— Кого их?
— Их. Джишу. Ведь я едва не послал их на верную смерть. Я собирался отправить их в огонь. Капитан остановила меня. Как я мог? Что я за человек?
— Ты этого не сделал.
— Но мог бы! И она права: если бы я поступил так, то стал бы ничем не лучше Императрицы Солнца.
— Императрица плохая, она злодейка. Она убила их всех. Я знаю, Эверетт, чувствую. Сейчас уже меньше, но это еще не ушло. Боюсь, оно останется со мной навсегда.
— Ты сама сказала: она злодейка. А я, выходит, герой?
— Мы здесь, мы живы. Инфундибулум у тебя. Джишу исчезли. И мне неважно, куда ты их зашвырнул. Ты победил их, Эверетт, а значит, ты — герой.
— Мне не нравится то, что происходит во мне, Сен. Как в школе, когда твои приятели дерутся. Я чувствовал это, когда Кахс убила свою соперницу. Они все еще твои друзья, но они меняются и никогда не станут прежними.
— Я люблю драки, — сказала Сен и добавила, заметив, как он расстроен. — Извини.
— И тебе кажется, что по-настоящему ты не знал их. Сен, теперь я такой же, как они. И никогда не стану прежним. И я больше не знаю, кто я.
— Эверетт, ты всегда останешься собой, уж мне-то поверь.
— Это как с моим двойником. Раньше я не понимал его злобы, его ярости.
— Я хочу обнять тебя, Эверетт, но обещай, что не помнешь мою прическу.
Эверетт протянул руку, Сен встала и распахнула объятия.
— Я недостоин тебя, Сен.
— Ерунда.
— Нет, не ерунда. Помнишь, как я попросил тебя снять футболку? Я не должен был так говорить. Это неправильно, это нехорошо.
— Нехорошо? — Сен притворилась обиженной.
— Я не об этом. В моем мире девочки твоего возраста... мы не должны...
— Запомни, Эверетт Сингх, это я сказала «нет». Никаких «должны — не должны». В палари нет такого слова.
— Я нехороший человек.
— Все мы хорошие и плохие, старые и молодые, герои и злодеи. Так устроено Создателем.
— Не там, откуда я родом.
— А там, откуда родом я, есть место и черному, и белому. Пошли.
Эверетт покачал головой:
— Мне нужно все обдумать.
— Так и будешь сидеть один-одинешенек в пустом холодном дирижабле? Нет, это неправильно. Пошли со мной, Эверетт Сингх. Хотя давай-ка сделаем одну вещь.
