Разведчики уже ускакали вперед, чтобы отыскать следы, оставленные кезанской погоней.
Бо опустился в седло.
– Что с моей ногой?
– Они не могли…
– Нет, не могли. Коленный сустав слишком сильно пострадал. Целители способны творить чудеса, но даже их искусство имеет пределы. Если бы даже им это удалось, моя левая нога стала бы на два дюйма короче правой, и я не мог бы сгибать ее.
Нила представила себе Бо, дергающегося при ходьбе, словно марионетка, пытаясь при этом сохранить независимый вид. Она едва сдержала неуместный смешок, прикрыв рот рукой, и отвернулась, когда Бо посмотрел на нее.
– Да, это было бы по-своему забавно, – произнес он, отводя взгляд.
– Мне очень жаль.
– Не стоит меня жалеть. К счастью, выше колена все в порядке. Давайте просто покончим с нашим делом, чтобы я смог наконец слезть с этого проклятого седла. Мы уже близко?
Нила огляделась.
– В тумане все холмы выглядят одинаково, – призналась она, а затем указала рукой на вмятину в земле на самой вершине. – Это моя метка.
– Хорошо.
Бо достал из кармана флягу и сделал глоток.
– Вам обязательно пить перед сражением?
– Уж лучше я выпью сейчас, чем в самый разгар боя потеряю сознание от боли.
Они молча поехали дальше. Вот сзади послышалась негромкая команда остановиться. Один из разведчиков подъехал к Ниле и Бо и приподнял шляпу в приветствии:
– Избранный, мы нашли их. Они остановились на ночлег в лощине за соседним холмом.
– Вперед, – приказал Бо.
– Вы хотите, чтобы я оставалась рядом с вами? – спросила Нила.
– В любом другом случае я бы ответил «да», – произнес Бо с усталой, но в то же время галантной улыбкой. – Но только не сейчас. Убийца Магии может узнать вас, а может и не узнать. Как бы там ни было, он подумает, что с отрядом кавалерии прибыл один Избранный. Если мы с вами разойдемся в разные стороны, он не сможет одновременно помешать и моей, и вашей магии. Помните, что воздух может остановить пули, и держите огонь при себе, чтобы не поразить наших солдат. В подобных сражениях требуется скорее ловкость, чем грубая сила.
Кавалерийский отряд разделился на два крыла и построился подковой, чтобы окружить лощину, в которой остановились кезанцы. Нила уловила запахи, доносившиеся от кухонных костров, и смутно расслышала голоса в тумане. В охрану ей назначили двух кирасиров.
В ожидании сигнала к атаке Нила изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Ее не учили, как нужно действовать в таком сражении. Ее вообще не учили сражаться. Она лишь знала, как высвободить свою силу, но и это у нее получалось через раз.
Она даже не успела запаниковать по-настоящему. Прозвучал сигнал горна, и всадники бросились в атаку на кезанский лагерь. Они ворвались в лощину с саблями наголо и пронеслись мимо костров и палаток.
Нила справилась с инстинктивным желанием вызвать огонь – не только потому, что боялась поджечь поводья, но и потому, что не хотела раньше времени выдавать себя.
Вдалеке были слышны звон сабель и выстрелы из мушкетов и карабинов, но крыло Нилы продолжало двигаться вперед, не встречая сопротивления. Кирасир, скакавший рядом, удивился, почему враг не пытается остановить их. Но они продолжали мчаться, подгоняемые звуками сражения впереди.
Нила узнала эту часть лагеря, вспомнила, как кралась здесь вчера вечером. Где-то поблизости должен лежать тот бедняга- часовой, которому она пережгла шею.
Внезапно Нила увидела на земле тело адроанского солдата.
– Олем! – закричала она, подгоняя лошадь каблуками, так что животное рванулось вперед, едва не сбросив всадницу.
Подъехав ближе, Нила поняла, что это был вовсе не Олем. Солдату едва не отрубили голову, из глубокой раны на шее хлестала свежая кровь. Неподалеку лежал второй солдат, убитый точно таким же способом. Чуть в стороне – третий. Кезанцы казнили пленных.
Из тумана возникла фигура еще одного кезанца. Рядом с ним стоял на коленях адроанский солдат. На этот раз Нила
