– Завтра – выходной, – а ведь точно. – Прошу тебя, не вмешивайся. Меня достать можно одним-единственным способом. – Посмотрела на него внимательно: каким же? – Ты знаешь, – отрезал коротко и, раздражённый, встал. – Уезжай.
– Нет. – Я тоже поднялась с кровати.
Мне достался пугающе тёмный взгляд на мгновенно окаменевшем лице.
– Я останусь здесь. – Надеюсь, у меня получилось так мягко, как я того хотела.
– Ты обещала, – глухо и ровно. И зубы теперь сжаты.
– Если хоть десять человек смогу уберечь, оно того стоит.
– Они не поедут. И сама будешь уязвима!
– Почему же ты не продумал это? Почему не предусмотрел?!
– Если ты о детях, мы отправили столько их, сколько смогли, в летние лагеря подальше отсюда, просто раздав льготные путевки. Много. Это всё, что мы смогли сделать.
– Ты не делал… – прошептала, прекрасно понимая его растерянность. – Этим занимался кто-то другой, и ты совершенно не в курсе.
– Я вообще ужасный человек. Моя профессия – война! И в ней всё очень жёстко, – повернулся ко мне резко и зло. – Бессмысленно питать иллюзии на мой счёт, чего бы мне это ни стоило. И ты должна знать о Лакре…
– Я знаю, – оборвала его коротко и тихо.
– Откуда? – Грэм Лэррингтон заметно напрягся и побледнел.
Пожала плечами. Я это уже пережила.
– Я ведь… – чуть помедлила. Он же должен это знать. Неужели и вправду не знает? – Заглянула в ту папку. Наверное, на твоём месте я рассуждала бы так же и тоже была бы против так рисковать. Два штурма, три лучших отделения спецназа из-за какой-то выскочки-журналистки и её неудачливых парней. Я бы не согласилась.
– Прости. Тогда я…
– Неважно, – произнесла сдавленно. – Всё это давно уже неважно, – посмотрела Грэму прямо в лицо. Сейчас он спешил, я понимала. И прошлое уже было. – Я хочу хоть что-то попытаться сделать.
Суровый мужчина приблизился ко мне и неожиданно обнял. Просто укрыл своими руками, спрятал от всего и выдохнул осторожно:
– Я свяжусь с Эли. Возможно, она что-нибудь успеет придумать.
– Вот и всё, Ксандер… – Ведьмин шёпот прошелестел в ночном воздухе и затих под рассерженный говор сверчка. От воды стыло холодом, и воздух вокруг звенел комарами.
– Это не так, – с лаской в голосе улыбнулся призрачный дух и засветился неожиданно рядом.
– Не-а, – совершенно сумасшедше хихикнула рыжая молоденькая девица. – Они ничего уже не успеют. – Она вдруг засмеялась надрывно, истерично, зло. И слёзы уже покатились по юным щекам потоком, а ведьма всё не желала остановиться. Откинулась на землю, раскинула в стороны руки и хохотала.
– Ничто не начинается и не заканчивается, Магдалена, – мазнуло успокаивающим холодом по её плечу.
Женщина неожиданно затихла. Всхлипнула тихонько. Порывисто села, обхватив руками коленки, невесомо укрытые длинным подолом.
Тонко, на грани слышимости, свистели летучие мыши, метались неясными тенями над водой.
– Ты назвал меня Магдаленой, – прошептала почти незаметно.
– Назвал, – близко согласился дух. И женщина, горько наморщив лоб, прикрыла глаза. – Мы ведь тоже кое-что можем, – прошептал уверенно. – Ты же знаешь.
– Между знаешь и веришь – пропасть.
– А мне? – Ксандер вдруг сделался ярче, стал почти непрозрачным. – Мне ты веришь?
Женщина усмехнулась. И снова затихла.
– Проклятья давно на них нет, – медленно произнёс Ксандер. – Внук и правнук собою его искупили, и с семьи последствия сняли. Запечатали сумрак в замке. Успели.
– И ты всё это время молчал, – равнодушно откликнулась Магдалена, обняла плотнее колени.
– Думал, ты видишь.
– Замок не чист!
– Замок так и останется битым, – недовольно отрезал дух.
