непреложна и возвращение метки события происходит не всегда. Но как правило».
– А вот это мне и сейчас любопытно. – Отец зябко придвинулся к невысокому камину, несколько раз сжал и разжал застуженные пальцы. – Когда очнулся, рядом со мной только слепунья из Весны была. Сказала, что до лета меня отпросила. Что я знаю, чем должен заняться и на что время потратить, – посмотрел на Алекса очень серьёзно и кивнул. – Больше ничего. Ищи, сынок. Нам не пригодится, так есть кого вместо этого сберечь.
Часть дворового люда, вернувшись из скита Пресветлой к первой весне, прижилась в особняке. Аннушка прибегала днем к Саше с помощью в их маленьком доме, что было, конечно, очень своевременно и кстати.
Девочка родилась в апреле, красивым, морозным ещё днём, и принесла с собой яркую, стремительную весну в город. Она такой и росла – звонкой и радостной.
Ведунья ошиблась. Или просто кто-то решил иначе.
Алекса не стало первым.
Сашенька замерла и почти не двигалась несколько суток.
Старый Сневерг приходил к ней, баюкал в руках её ладони, плакал молча, закрыв прозрачные от слёз глаза. Она не помнила, когда он сказал ей, не уверена была, что даже сразу расслышала, о том, что его время тоже настало. Что в их домик привезли новый рояль для Мари, что доставили фарфор и сервиз, подаренный императором деду Николая, серебро и ещё что-то.
Саша невидяще смотрела сквозь отца и одними губами шептала:
– Не надо, мне ничего не надо.
– Дочка… – Исхудавшие стариковские плечи дрожали, и Николай в голос застонал, обнимая их маленькую Александру в последний раз. – Это не деньги, Саша. Если что-то случится, сможешь продать. Рояль красть не станут – скажешь, причуда старика и что больше ничего не оставил. А деньги… деньги всегда привлекают. Смута впереди, девочка. Драгоценности спрячь. И дневники. Береги дневники для Мари. Ты – надежда. Храни внучку, молю. Счастье, что вы не были женаты.
И они остались одни.
Мари выросла сдержанной и серьёзной. Выучилась на фармацевта, скоро вышла замуж, и Александра, наконец, с легкой совестью больше не задержалась. Отправилась к Алексу, передав младшей Сневерг всё, что завещал ей дед.
Поместье Сневергов превратилось в руины, опасно манящее подселённой и заточенной в них тёмной сутью, хранимое светлым духом и слепой, молодящейся ведьмой.
Чёрную повязку рывком сорвали с глаз, больно зацепив волосы. Тряхнула головой, прищурилась от неожиданного света. Бункер? Судя по гулким шагам в коридоре, было именно так. И окна. Узкие горизонтальные щели почти под потолком. Скорее бойницы. Дрэк. Да где ж мы?
Низкое помещение давило полумраком. Будто специально. И почти ничего нельзя было точно рассмотреть.
Рядом были два человека: мой конвоир и майор за столом. Молодой, подтянутый, коротко стриженный блондин. «А может быть, просто нетолстый», – усмехнулась про себя. Лопоухий, с мощной шеей и неправильными бороздками глубоких морщин на лбу. Хмурится часто? Нос облезает. Перегрелся на солнце недавно. Здесь, почти на юге, много солнца всегда. И ураганов.
– Что вы мне привели? – ткнул в мою сторону ручкой, оторвавшись от каких-то бумажек, что давались ему с однозначным трудом, – потел сильно и был сказочно зол. Я снова не вовремя. Впрочем, как всегда.
– Сняли с объекта сегодня, требует себя к руководству, – немного обиженно доложился сержант за моей спиной. Конечно, нечего было тянуть руки куда не надо, не получил бы локтем под дых.
Майор окрасился лютым багрянцем.
– А код системы безопасности она у тебя не требует?! – заорал вдруг то ли на меня, то ли на моего конвоира. Дрэковы бумаги… Что ж мне так везёт-то?
– Я только спросила, по какой причине оцеплена территория в непосредственной близости от детского сада. В котором, прошу заметить, в данный момент гуляют дети, – сказала предельно ровно и доброжелательно. – И почему не эвакуированы малыши, если оцепление имеет под собой реальную угрозу мирному населению, как я обоснованно полагаю.
Майор несколько раз открыл и закрыл рот и с почти бордовым лицом медленно поднялся.
– Это что ещё за перепёлка? – прошипел не такой уж и молодой и всё-таки немного полноватый мужчина. – Почему не в наручниках? Карцер на трое суток без выяснения обстоятельств!
– Но, господин майор, это вроде как женщина, – после короткой паузы робким шёпотом вступился конвоир. – И, возможно, в том саду её дети.
– Точно! В саду мои дети! – ухватила логичную спасительную мысль.
