– Чем? Прыжками от одной любовницы к другой?
– Лучше помолчи…
– А иначе что? Что ты сделаешь? – истерично взвизгнула Мирана.
Послышались тяжелые шаги, а затем я с ужасом увидела, как длинные пальцы ухватили край портьеры и с легкостью отодвинули ее в сторону. Не отдернули, а именно чуток отодвинули, но этого хватило, чтобы Арриен увидел меня. Наши глаза встретились – мои, округлившиеся, испуганные, и его, в которых застыла странная тоска. В этот момент я окончательно поняла, что этот Шайн другой, не мой. Лицо этого чужого Арриена поражало выражением силы, власти, безграничного могущества и уверенности в том, что его обладатель всегда и во всем прав.
Бессознательно закрыла лицо ладонями и почувствовала, как мое тело охватил озноб. Резко отняла руки от лица и обхватила ими свои плечи, искоса поглядывая на приоткрытую створку окна, всерьез подумывая о побеге. Останавливало только одно – все- таки мы были на пятом этаже.
– Почему ты меня совсем не слушаешь? – Наш молчаливый диалог с мужчиной был прерван очередным истерическим визгом Мираны, о которой мы оба позабыли.
Шайн шумно выдохнул и вернул портьеру в прежнее положение. Я удивленно глядела, как тяжелая бархатная ткань вишневого цвета закрывала от меня комнату.
– Мирана, – послышался спокойный голос дракона, – давай окончим этот бессмысленный разговор.
– Это ты считаешь, что он бессмысленный, а я думаю по-другому.
– Ну и какой смысл в этом споре? – сдержанно отозвался Арриен.
Ответить Мирана не успела, так как послышался стук и раздался мелодичный голос:
– Я вам не помешала?
Портьера колыхнулась от сквозняка – в комнату кто-то вошел.
– С приездом, матушка, – откликнулся Шайнер.
– Солнечного дня, Эрриниэль, – с неудовольствием приветствовала гостью Мирана.
– Слышала я, что у вас гости? – полувопросительно проговорила эльфийка.
– Да, – несколько раздосадованно молвила мать Рины, – приехали тут некоторые, вроде проездом, а сами сидят уже целый день, да еще и ужин в их честь нужно устраивать.
– Мирана! – одернул свою женщину дракон.
– А где мои внуки? – дипломатично сменила тему Эрриниэль.
– Пойдем поищем, – утомленно предложил Арриен, – а ты, Мирана, займись подготовкой к предстоящему ужину.
Когда сквозняк вновь сообщил мне о том, что дверь открылась и закрылась, я перевела дыхание. Осторожно высунулась из-за шторы и, убедившись, что никого в комнате нет, спрыгнула на пол и позвала:
– Рина, ты где?
Из-под стола послышался невнятный шорох. Я заглянула туда – девочка беззвучно плакала, сидя на полу и обхватив свои острые коленки руками. Я залезла к ней, умостилась рядом, обняла и погладила ее по голове. Спустя непродолжительное время Рина вытерла кулачком слезы и произнесла:
– Идем…
Я следом за ней выбралась из-под стола. Девочка указала мне на дверь:
– Ты откроешь?
Я осторожно повернула ручку в виде драконьей головы и выглянула в коридор – он оказался пуст. Махнула Рине рукой, и мы без колебаний покинули кабинет ее папеньки. Я мысленно порадовалась, что так легко спаслась от гнева князя Ранделшайна, видимо, жестокий хозяин по какой-то неведомой прихоти пожалел меня.
Окольными путями и короткими перебежками мы с Риной выбрались в сад. Нашли там тенистый уголок у фонтана и расположились на высокой скамье, увитой зеленым вьюном с ярко-алыми цветами. Девочка сидела, нахохлившись, словно воробей, и молчала. Я попыталась ее разговорить.
– Чудный денек на дворе!
– Чудный, – хмуро кивнула собеседница, – только мои родители опять поругались. Они не любят друг друга и оба несчастны.
– Почему ты так решила? Очень часто любящие люди ругаются между собой, – невольно вздохнув, вспомнила свои ссоры с любимым.
Пару мгновений слышался лишь звон прозрачных струй в фонтане, шелест ветра в раскидистых кронах да жужжание пчел в
