– Обиделась? – Рина подошла ко мне и положила ладошки на мои колени, заглянув при этом мне в глаза.
Я слегка покачала головой, а девочка сказала:
– Знаешь, мне кажется, что твой возлюбленный глупец!
– Почему?
– Потому, что он так просто отпустил тебя. Вот мой батюшка никогда бы так не сделал!
Я против воли хмыкнула и ответила:
– Давай не будем вспоминать о твоем родителе.
– Почему? Он тебе не нравится?
Я задумалась над ответом на этот вопрос, а Рина негодующе заметила:
– Мой папенька всем нравится!
Я продолжала безмолвствовать, так как не знала, что ей сказать, а потом быстро промолвила:
– Мы же говорим обо мне и Эльлинире, а не о твоем папеньке.
– Значит, мой батюшка тебе не понравился! – В голосе Рины послышались гневные нотки, и я выдала первое, что пришло в голову:
– Твой батюшка кричал на твою матушку, а мне не нравятся мужчины, которые не умеют держать себя в руках.
Девочка насупилась и тихо ответила:
– Справедливости ради стоит отметить, что и матушка на него тоже кричала.
– Все равно это не оправдание. Знаешь, а я понимаю твою матушку, я бы тоже кричала на такого властного, жестокосердного и деспотичного нелюдя!
Маленькая драконица открыла рот от такого открытого пренебрежения к персоне ее горячо любимого родителя, но высказаться не успела. В этот самый миг кусты за скамьей вспыхнули ярким пламенем, и мы с девочкой с визгом бросились бежать.
Остановились и перевели дыхание только в замке, куда мы влетели через маленькую дверцу, ведущую в дворцовую оранжерею. Здесь через стеклянную веранду я выглянула в сад. Туда уже сбегались слуги, а над деревьями вился черный дым.
– Это что такое было? – потрясенно поинтересовалась я.
Девочка, сжавшись в комок, с трудом выговорила:
– Это…. это…
– Рина! – настаивала я.
– Это был папа, – убитым голосом поведала она. – Он так делает, когда сильно злится.
– О боги! Он нас слышал? – Меня начало трясти.
– Да… думаю, что слышал…
– Он меня теперь прибьет!
– Я думаю, что тебе и впрямь лучше не ходить на сегодняшний ужин.
– Я и не собиралась.
– А к завтрашнему дню, может, он и успокоиться успеет…
– Может?
– Я не знаю, что он успел услышать и почему настолько сильно рассвирепел, поэтому не могу ничего обещать. – Девчушка виновато смотрела на меня.
Поразмыслив какое-то время, я тревожно спросила:
– А тебя он не накажет?
Она беспечно пожала плечами в ответ и предложила проводить меня до комнаты.
Жаркий летний день сменился тихим вечером. Заходящее солнце окрасило небо золотистым светом, а затем уступило место двум лунам. Небеса укутались черным бархатом с россыпью серебристых звезд. Я с высоты седьмого этажа – вот уж диво! – глядела на светящиеся внизу огни Ранделшайна и размышляла. Вечер для меня затянулся, с визитом заходили родственницы и волнующийся Эльлинир. Для него я разыграла тщательно продуманное представление под названием «Нилия болеет». Старательно хлюпала носом, терла воспаленные глаза и время от времени чихала, но к утру обещала всенепременно выздороветь.
После визита эльфа ко мне зашла симпатичная служанка и передала букет от госпожи Эрриниэль. Вот только у меня возникли сомнения в том, что цветы драконьей слезы мне прислала эльфийка. Это обстоятельство и заставило меня взгромоздиться на подоконник и напряженно размышлять. Зная Шайнера, я с уверенностью могла сказать, что он попытается увидеться со мной. Закрывшись на все три замка, я с опаской поглядывала на дверь. Ну а после начала скучать. Огни Ранделшайна подмигивали мне, а
