— Кьядаш!
Когда оставалось совсем чуть-чуть, беловолосый внезапно вскочил, вырвал у ничего не понимающего адепта мешок и стремительно скрылся в портале. Малица моргнуть не успела, как тот захлопнулся. Но уж юношу она не отпустит! Разозленная бегством главного злодея, Малица в прыжке повалила адепта и, едва не вышибив весь воздух из тщедушного тела, с мрачным видом устроилась у него на груди. Бедняга даже икнул от неожиданности.
— Ну, чем занимались? — изображая злодейку, саламандра пощекотала горло юноши огнем. Он не причинял вреда, только пугал. — Лежи смирно, а то поджарю.
— А ты кто? — спросило чудо природы, явно пребывая в шоковом состоянии.
— Будущая Ведущая, — гордо отрекомендовалась Малица и потянулась за амулетом связи.
— Не надо! Меня отчислят, а у мамы сердце больное.
С неожиданной силой адепт скинул саламандру и сжал в кулаке темный камушек. Все на миг заволокло дымом. Когда он рассеялся, юноши и след простыл. Воспользовавшись тем, что никто не слышит, Малица в сердцах помянула бездну и со страхом покосилась на гроб. Так и есть, вовсе не за драгоценностями охотились.
Пойдя на поводу у желудка, упорно не желавшего оставаться рядом с чужими останками, саламандра вернулась к калитке и уже оттуда попыталась связаться с проректором. Все внутри у нее клокотало от обиды. Как же, справилась она! Хотела взять «языка», а сделала только хуже. Ну какая из нее Ведущая, ректор наверняка из-за личного интереса приврал. Приунывшая Малица тяжко вздохнула и покаялась проректору в самовольной отлучке. Признаться, саламандра удивлялась, как тот до сих пор не поинтересовался, куда делась подопечная. Не иначе прочесывал парк и просто не заметил. Или не захотел замечать — оборотень же.
— Да уж вижу, что вас нет! — усмехнулся лорд Шалл. По голосу не определить, сердится ли. — Давно уже, Ирадос. Признаться, не удивлен. Ну признавайтесь, куда сбежали. Поблизости не чувствую.
— На кладбище, — тихо ответила саламандра и вжала голову в плечи. Накажет, как пить дать накажет!
Проректор напряженно молчал, и с каждой минутой Малице становилось все страшнее. Она понятия не имела, крут ли с провинившимися лорд Шалл и делает ли скидку на пол и возраст. С другой стороны, наставник некромантов мягким не бывает.
— И что вы там делаете? — наконец изрек проректор. От тона веяло холодом, хватило бы, чтобы посеребрить целую горную гряду.
— Похитителей костей ловила, — чуть слышно ответила Малица и, не в силах стоять, плюхнулась на ближайшую плиту.
Подумаешь, мертвецы и зомби, когда сейчас сюда разгневанный некромант, оборотень и проректор — три в одном — нагрянет! Действительно, ровно через минуту заискрился портал, выпустив лорда Шалла. В руках он держал магический жезл.
— Н-н-на кухню? — покаянно спросила Малица. — На месяц, да?
— Нет! — рявкнул проректор и рывком, за плечи, поднял саламандру на ноги. — Я вам уши надеру, этим и ограничусь. Но надолго запомните.
Саламандра подумала: «Лучше на кухню!» Слишком уж страшен был лорд Шалл, растеряв холодность, нарочитую леность и легкую надменность. Он в самом деле потянулся к ее ушам с недвусмысленными намерениями.
— Ай! — пискнула Малица, когда заалела правая мочка. — Ой! — добавила, когда пурпурной стала вторая.
Проректор безжалостно поднял саламандру за уши над землей и уже спокойно произнес:
— Меня надлежит слушать, Ирадос. Радуйтесь, что вы не некромантка, так просто бы не отделались.
— Физические наказания запрещены! — попыталась спастись от кары Малица.
Висеть в воздухе оказалось больно. Даже не так: нестерпимо больно, казалось, уши сейчас отвалятся.
— Кто вам сказал? — фыркнул проректор. — Спасибо, что напомнили, отшлепаю заодно. По-моему, это действенный метод воспитания. Ректор еще добавит, начнет распекать. Не стану портить ему удовольствие, обойдусь минимумом. Будь моя воля, — ворчливо добавил он, — саламандр бы раньше двадцати пяти в Академию не брали. Одно слово — совершеннолетние, а повадки детские.
— Мы… ой… поздно взрослеем, — попыталась оправдаться девушка.
Она говорила сущую правду. Из всех рас быстрее прощались с детством люди, позднее — драконы. Последние даже в сто лет нередко оставались подростками. Законы природы: чем дольше жизнь, тем дольше периоды развития личности. Согласитесь, странно, если детство человека и, скажем, эльфа одинаково по времени, хотя первый умрет на шесть столетий раньше.
Совершеннолетие — тоже вещь условная, призванная определить нижнюю границу брачного возраста. Впрочем, многие расы ею пренебрегали, те же саламандры. Они занимали промежуточное положение между людьми и оборотнями, и двадцать лет Малицы
