Эллина пришла в себя на рассвете. Она лежала возле «домика богов», до предела натянув удерживающую ее веревку. Никакой боли не чувствовалось, следов повреждений не было. Значит, до крови айг не добрался – помогла защита. Да и жизненных сил вытянул очень мало – не сумел.
Это радовало, огорчало другое – ее риск оказался напрасным, а ее отсутствие, несомненно, замечено.
Айг посмеялся над ней, хорошо, что не убил.
Ритуал, который она проводила, мог дорого стоить. За такие вещи даже пытали, а раньше сжигали на кострах. Сейчас инквизиция, несомненно, стала мягче, лояльнее, но снисхождения ждать не стоит. Тюремное заключение и конец карьеры. А если еще узнают, что гоэта собиралась освободить темного… Хотя любая цель вызова айга преступна.
Досадуя на свою несчастливую звезду, Эллина поднялась со снега, отряхнулась, разминая продрогшие конечности, и отрезала веревку. Подхватив сумку, она побрела к кладбищенским воротам, гадая, чем объяснить свое ночное отсутствие. В этом городе у нее не было даже любовника.
Точно, глупость! Только спаслась – и снова сунула голову в петлю. Добровольно. Только сама виновата, пошла на заведомо проигрышную авантюру.
– Они мне не поверят, – остановившись, покачала головой Эллина. – Брагоньер снова посадит под арест, глаз не спустит, и Малису я ничем не смогу помочь. Даже письмо никому не напишешь. А если еще ритуал вскроется? Я не сильна в подобных вещах, чувствуется ли это магами на расстоянии…
– Идиотка! – в отчаяние вскрикнула гоэта. – Я все так там и оставила, наследила… Да кладбищенский сторож, делая обход, легко…
Эллина не договорила и, подхватив юбки, бросилась обратно к «ряду проклятых». Кровь пульсировала в ушах.
Она попалась, на кладбище были люди, они непременно заметят ее, если уже не заметили. Трудно спрятаться зимой, на помощь не придет спасительная листва. Темная фигура приметна на белом искрящемся полотне. А тут еще ее разговоры с самой собой…
Кажется, это сторож и могильщики. И они идут в эту сторону.
Добежав до ограды, Эллина возблагодарила богов за подарок – выломанные прутья. Дыра небольшая, но ей хватит, в таком состоянии она через решетку не перелезет.
– Эй, стой! – понеслось ей вслед.
Но гоэта и не думала останавливаться, опрометью бросившись в сторону ворот.
Решение было принято импульсивно, без раздумий. Да и не тот человек Брагоньер, чтобы прощать чужие ошибки. Лучше она ему потом письмо напишет, все объяснит. А сейчас… Сейчас она оправдаться не сумеет и точно из свидетельницы превратится в пособницу Гланера. В лучшем случае.
Скорее затеряться в толпе, скорее выбраться из города! К сожалению, до лошади не добраться. И до вещей тоже. Хорошо, что хотя бы одета по погоде.
Через час о проведенном ритуале станет известно в местном Следственном управлении, а гораздо раньше, всего-то через четверть часа, ее не выпустит стража: подоспеют могильщики с предупреждением, что на кладбище спугнули некромантку. Ее лица они не видели, но вот одежду, рост, сложение и цвет волос наверняка запомнили. Да и зачем приметы, если на кладбище прибудет судебный маг с собаками? Ее следов достаточно, а хлеб и деньги она держала в руках.
Возле ворот Эллина сбавила шаг, придала лицу беззаботное выражение и, изловчившись, пристроилась на краешке какой-то подводы. Что ж, одета неброско, как и полагается девице ее происхождения, а небогатые горожанки вполне могут позволить себе ездить и в таких экипажах. В случае чего, просто попросила подвезти, но лучше, чтобы ее не останавливали, ни о чем не спрашивали: с возницей-то она договориться не успела.
Не остановили, документы не спросили.
Трясясь по ухабам, выжидая, пока стража скроется из вида, Эллина думала о том, что ей делать дальше.
Бежать вот так, налегке, ей не в первый раз, правда, надвигался неприятный для подобных путешествий период, впрочем, он был бы не менее неприятен в тюрьме.
С одной стороны – Гланер со своей тварью. Радует, что Доновер мертв, значит, гоэт лишился части возможностей. Но ненавидит ее бывший друг еще больше.
Можно, конечно, попробовать сыграть, изобразить раскаяние, потешить его самолюбие и мужское «я», но слишком опасно. Сработает только, если Гланер к ней что-то чувствовал, а не просто пронес через столько лет обиду за отказ. Да и актрисой Эллина никогда не была, так что лучше с гоэтом не встречаться. А ведь он рыщет где-то рядом…
