умрет. Многое мне было сказано и показано духами, но на все время свое, и у каждого судьба своя, – Чернава зашлась кашлем, прикрыла рот рукой, а когда приступ кашля прекратился, я заметил кровь на ее ладони.
– Ты больна?
– Нет, Никитин, это огонь знания жжет меня изнутри, вся моя жизнь ради этого. Давно я сама выбрала этот путь, а совсем скоро я встречусь с предками и с братом своим, с Варасом… Сказано было мне в тех видениях, что не принадлежу я себе более и схорониться должна до момента, когда ты призовешь меня для последнего обряда.
– Тетушка, – Дарина прильнула к коленям Чернавы и заплакала – горько, навзрыд… Найти родного человека и узнать, что видеться с ним осталось пара дней, а то и несколько часов – горькое испытание.
Чернава погладила худой рукой Дарину по волосам и сказала:
– Не лей слез по мне, всю твою жизнь я буду рядом с тобой, пока помнишь меня.
Этот наводящий тоску разговор прервали вошедшие в ритуальный зал братья Пенар и Ленар.
– Теперь проси, – подняла на меня глаза Чернава.
– Обряд… обряд единения с болотным котом, что ты проводила со мной, ты сможешь его провести для многих?
– Пока еще есть силы, – кивнула Чернава и извлекла из-под туники амулет, тот самый, что когда-то я снял с убитого кота, точнее то, что от амулета осталось – золотая бляха с рунами, – и у него есть силы, пока еще есть… Древние Духи и их учение скоро покинут этот мир, а люди будут разумом сильны.
Я обвел взглядом присутствующих, потом посмотрел поверх их голов, прикидывая вместительность зала, и спросил Чернаву:
– На триста человек обряд.
– Пусть будет триста, – кивнула Чернава.
– Ленар…
– Я скоро! – поняв меня без слов, воевода Шахара быстрым шагом покинул зал.
– Останься ты, ты и ты, – Чернава по очереди указала на меня, Дарину и Хошияр, – остальные уйдите!
Несколько минут Чернава тихо разговаривала с Хошияр, что-то ей объясняя, та понимающе кивала, что-то спрашивала, а потом направилась к арочному входу в зал, за которым уже слышались шаги многих людей.
– Подойдите, – присев на низкую лавку у стены, Чернава поманила нас с Дариной рукой, и мы повиновались.
– Тетушка! – Дарина опустилась на колени и обняла Чернаву. – Как же… как же так?
– Не убивайся по мне… носи вот это, не снимай, – Чернава сняла с указательного пальца простое медное кольцо с черным камнем, – это защитит ваш будущий род.
На какое-то мгновение взгляд Чернавы прояснился, она улыбнулась, отчего татуировки на ее лице выстроились в замысловатый рисунок. Поцеловав Дарину в лоб, Чернава посмотрела на меня и сказала:
– Тот другой, из твоего мира, он нашел, что искал…
– Что нашел?
– Смерть! И нет у него в нашем мире Предков, а от своего мира он отдалился, как и ты… Он вечно будет скитаться между мирами духов, и нигде не примут его… А ты, Никитин, помни свой мир, не забывай его, и когда придет твое время, то дух твой найдет к нему дорогу.
Мы втроем молчали с минуту. Потом Чернава решительно поднялась с лавки и, положив нам руки на плечи, грустно улыбнулась:
– Когда все закончится, осветите огнем мой путь, это воля моя. Все, теперь время начинать обряд, – колдунья развернула нас и подтолкнула в спины, – благословен пусть будет род ваш.
Дарина осталась, чтобы вместе с остальными пройти обряд единения, а я вышел из зала и медленно пошел по винтовому коридору, а навстречу мне Хошияр вела Ленара и шахарских воинов к Чернаве. Я проходил мимо и заглядывал каждому в глаза, которые горели решимостью – каждый воин как награду богов воспринимал свою избранность и ощущал себя частью древнего пророчества.
– Моя императрица, – наместник Стак, после приглашения Скади, вошел в покои и учтиво поклонился, – из цитадели, от Луека прибыл гонец, привез послание.
– Наконец-то, – Скади поднялась из-за стола, на котором был расстелен подорожный лоскут, очень искусно и точно выполненный.
