– А что с Зеландией?
– Будем оборонять остров. У тебя какие-то идеи есть?
– Надо ударить на опережение.
– Снова послать флот в Ла-Манш? Не выйдет, Вадим. Воины и корабли нужны здесь.
– Нет. Ударить необходимо в тот момент, когда нормандцы и англичане высадятся в Дании. Наверняка это произойдёт в Рибе, самое удобное место и большой порт. Вот и хорошо бы в этот момент застать их врасплох. Если Доброта договорится с Магнуссоном и Эстридсеном, всё у нас получится.
– Идея хорошая. Мы подумаем над этим.
– Чего думать, Рагдай? Если Зеландия падёт, нас запрут в Венедском море, и следующей целью станет Руян. Понимаю, что варяги нужны для того, чтобы встретить главного врага, императора Фридриха. Но Никлот сможет сам продержаться, пока мореходы не сожгут флот католиков.
– Не дёргай меня, Вадим. Я всё понимаю.
– Ладно. Не буду. Но тогда хоть вашими планами поделись.
– Как и германцы, мы ничего нового придумывать не стали. Держим крепости, а в чащобах создаём схроны для лесовиков и понемногу оттягиваемся к морю.
– А что с женщинами и детьми?
– Кто не может воевать, вывозим на острова или в Северную Померанию. Никлот бодричей в Зеландию отправляет и на Руян. Велемар беженцев на Борнхольм и в Колобрег шлёт. А я своих поморян – в Гданьск. Если продержимся до наступления холодов, можно сказать, что победили. Если нас сбросят в море и падёт Руян, тогда – погибать или бежать. Всё просто.
– Союзники и наёмники на помощь придут?
– Да. Но наёмников будет меньше, чем мы рассчитывали. Ушкуйников совсем мало. Только самые отчаянные готовы с католиками биться.
– Наверное, думают, что нам не победить?
– Так и есть. – Великий князь поморщился и сам спросил: – Когда твои степняки и русичи смогут ударить по крестоносцам?
– В самом лучшем случае в начале лета. Не раньше.
– И сколько воинов ты приведёшь?
– Степняков больше десяти тысяч и русичей три-четыре тысячи.
– Мало.
– Знаю. Но в степи я только две орды подчинил, и это мне ещё повезло.
– А русские?
– Царь в стороне, он с ромеями биться станет. А князья всерьёз воевать не собираются, и конницы у них не так много, как бы мне хотелось. Пехота будет тормозить моих ордынцев, и её придётся оставить позади, наверное под Сандомиром. Если кто с моим войском дальше и пойдёт, то наёмные степняки и дружинники двух-трёх князей…
Сказав это, я покачнулся. Неожиданно накатила слабость, ноги стали словно ватные, в глазах потемнело.
«В чём дело?» – подумал я и, чтобы не упасть, схватился за краешек стола.
– Э-э-э, Вадим… – улыбнувшись, протянул Рагдай. – Да ты совсем себя не жалеешь, как посмотрю. Когда в последний раз отдыхал?
– Три дня назад… Или четыре… Не помню…
– Пойдём со мной. – Он встал и взял меня за плечо. – Травок бодрящих попьём, а потом ты поспишь. Сразу тебя не отпущу, иначе упадёшь.
Я согласился с Рагдаем, остался у него, поел и выспался. Потом мы ещё раз обсудили всё, что требовалось, и расстались…
Опять я в Рароге и, прежде чем обнять жён и детей, немного прошёл по городу. Хотелось послушать людей и понять, что происходит в их душах накануне новой войны. И то, что я услышал, меня не обрадовало. Горожане боялись. Они не знали всего, что знал я или командиры моего войска. Однако чувствовали приближение грозы, и вроде бы вокруг тихо, мирно и спокойно, ожидание беды было у каждого, а приметы скорого начала бойни имелись повсюду. Это новгородские купцы, которые покидали Зеландию, беженцы и переселенцы из земель бодричей, увеличение войска за счёт наёмников и постоянное перемещение отрядов. Люди это видели и потому беспокоились, сами себя накручивали и пугали.
Впрочем, на мои дальнейшие действия это никак не повлияло. Я был уверен, что Рагдай прислушается к моему совету
