атаковать противника в Дании. А если даже католики высадятся вблизи Рарога и осадят город, нахрапом его не взять и рядом с моей семьёй верные воины, которые смогут спасти Нерейд, Дарью и детей. Зря, что ли, пленники ещё год назад под городом подземные ходы прорыли? Глядишь, пригодятся.
Добравшись домой, я собрал семейный совет. Спокойно и доходчиво объяснил жёнам, чего стоит опасаться и как поступать, если нужно будет покинуть Рарог. Они женщины понятливые и неглупые, сразу ухватили суть. Поэтому не причитали и не плакали, а сразу определились, что необходимо спасать, если придётся бежать.
После чего я подозвал к себе Трояна, нашего с Нерейд первенца, который был похож на меня в детстве, такой же быстрый и юркий мальчишка, немного упрямый и не по годам серьёзный. Ему уже девять лет, и он давно переехал на мужскую половину. К сожалению, уделять ему много времени не получалось. Но рядом с ним хорошие наставники. Мечному бою Троян обучается у Немого и Торарира. Верховой езде – у чёрного клобука Данилы, который решил не возвращаться в степь и прижился в Рароге. Грамоту, счёт, географию и другие науки осваивает в школе при храме с другими подростками. В море выходит вместе с экипажем «Яровита», а знахарство перенимает от матери. Спуска ему не дают, парень растёт правильно, и его наставники говорят, что быть ему отличным вождём и превосходным воином. Загадывать не хочется, но, как отец, я им горжусь и надеюсь, что учителя не ошибаются.
– Троян, – сказал я сыну, глядя в его глаза, – ты внимательно слушал меня?
– Да, отец, – ответил он.
– Что-то для себя понял?
– Понял.
– Что?
– Война будет жестокая, отец. О плене думать нельзя, враги идут для того, чтобы уничтожить нас. И если ты погибнешь, я останусь старшим мужчиной в семье, сберегу близких и отомщу за тебя.
Улыбнувшись, я погладил его по голове, взлохматил светлые волосы:
– Ты всё правильно понял, сын. Наверное, хочешь отправиться на войну?
– Хочу. Но понимаю, что сейчас это невозможно. Я слишком мал и буду обузой.
– Верно. Где зарыто серебро и где спрятаны лодки, помнишь?
– Конечно.
– Куда бежать в случае чего, не забыл?
– Нет.
– В подземелья давно спускался?
– Два дня назад.
– И как там?
– Всё в порядке. Своды крепкие, двери смазаны, выходы не завалило.
– Мертвецы тебя не беспокоили?
– Отец, я запомнил твои слова: бояться нужно живых. Что мне сделают мёртвые рабы? Они лежат себе под камнями, тайну раскрыть не могут и никому не мешают.
– Вот и ладно. Ступай, Троян, и запомни: я не погибну и, где бы вы ни оказались, отыщу вас.
– Я знаю, отец.
Сын отступил и вышел из горницы, а Нерейд, которая стояла в углу и молча наблюдала за нами, тихо произнесла:
– Хороший у нас сын.
Я подошёл к ней, обнял, поцеловал женщину в губы и прошептал:
– Не переживай, любимая, всё наладится, и мы переживём это смутное время. Ты мне веришь?
– Верю, – отозвалась она.
Дома я пробыл долго, целых десять дней, и за этот срок успел сделать многое. Отправил обратно в Европу Роберта де Ге и с ним передал шифрованные инструкции варогам, раз уж нет другой возможности. Провёл штабные учения с командирами, проверил дружины и наёмников. Проинспектировал городские укрепления. Побывал на полигоне, где испытывались пушки и стреломёты. Посетил алхимиков, которые показали новые гранаты и огненные смеси. Нагрянул с ревизией в казну и проехался по лагерям варогов. Пообщался с главами мастеров и купцами, которые ещё не сбежали. Написал десяток писем: шведскому королю, Идару Векомировичу и нескольким знакомым вождям. Осмотрел каракк «Сын ветра», который весной, несмотря на войну, с очередной партией колонистов отправится в Винланд. Хотел ещё морские учения устроить, но зимние шторма не позволили, и море притихло в тот день, когда я собрался покинуть Зеландию, дабы вернуться в степи.
