Ну и последняя неприятная новость, о которой я уже знал, просто мне о ней напомнили. В казне пусто. Совсем. Не осталось ни одной серебряной куны, а уже завтра нужно расплатиться с купцами, которые доставили в Рарог железо и камень. Натурой – бумагой, продуктами, оружием и доспехами, посудой и платками – они брать не станут. Договором оговорена оплата серебром. А где его взять, если мой тёзка Вадим Сокол из Ладоги лично повёл торговый караван с нашими грузами в Новгород и вернётся только через три недели, а варяги придут из похода через месяц? А до тех пор серебра не будет, только если его занять. Если же я откажусь платить или перенесу сроки оплаты, это станет первым ударом по моей репутации. Кстати, помимо этого через три дня выплата жалованья дружинникам, которых с приходом пруссов стало больше.
В общем, радоваться нечему. Настроение на нуле. Но я заставил себя заниматься делами.
Сначала заехал на полигон, на котором испытывали пушку. Посмотрел на разорвавшееся орудие, выслушал оправдания кузнецов и литейщиков, а потом долго с ними беседовал. На тему техники безопасности и своевременного извещения начальства (меня) об успехах, неудачах и достижениях.
Затем проехался по лагерям варогов, проинспектировал процесс обучения молодых воинов и велел инструкторам рассказать ученикам о сожжённых в Бремене собратьях. От этого они станут злее, а кто поумнее, тот поймёт, что варожья судьба переменчива. Есть не только славные деньки, когда мы побеждаем, но и плохие, когда терпим поражения.
После полудня, понимая, что предстоит неприятный разговор с купцами, я отправился обратно в Рарог. Дорога шла вдоль морского берега, и я приказал остановиться. Привал. Пусть воины приготовят ужин, ибо неизвестно, что ожидает меня дома, а я пока пройдусь, соберусь с мыслями и остужу голову.
Дружинники быстро развели костры и достали припасы. Со мной всего два воина, и мы спустились на каменистый пляж. Сделав дружинникам знак отстать, я пошёл по пляжу и не торопясь стал перебирать события последних четырёх месяцев…
Хорояр Вепрь с порученным делом справился. Доставил артефакты и венделей в Рарог. Будущих переселенцев в Винланд временно поселили в заброшенной датской деревушке, и жили они тихо. Поэтому вспоминали о них редко. Пройдёт осень и зима, а весной они отправятся в путь на новеньком корабле, который строят мои судостроители. Это ещё один каракк. Однотипный «Сыну ветра», но улучшенный, так как у корабелов появился бесценный опыт и они учитывают прежние ошибки. А древние артефакты у меня, и я пытаюсь понять, чьи они и в чём их чудесные свойства. Однако в одиночку сделать это не получается, и я принял решение обратиться за помощью к волхвам. Если быть более точным, к одному.
Есть в Волегоще храм Велеса, а в нём жрец Волот, оберегающий храмовую сокровищницу. Главная сокровищница под присмотром Войдана Лебедяна, это понятно, она в Коренице. А Волот следит за той, которая принадлежит его культу. Человек как человек, умный и твёрдый в своих убеждениях, старый и не лезет наверх. Ничем не примечательный служитель славянского бога. Но, как мне недавно стало известно, большой специалист по части магических древностей, и в сокровищнице Велеса хранится несколько древних вещей, среди которых золотая сошка, упавшая сотни лет назад (а может, и тысячи) под ноги Микулы Селяниновича. Причём этот артефакт рабочий, ибо имеются живые свидетели того, как Волот возил золотую сошку по деревням и урожаи в этих поселениях в течение нескольких лет были небывалые. Случайность? Возможно. Впрочем, скорее всего, жрец знает, как применять вещь иной эпохи, и было бы хорошо, если бы он поделился со мной секретом. Все артефакты из моего спецхрана ему показывать не надо, а парочку можно. Глядишь, подскажет чего путёвого. Мне бы только верную дорожку нащупать и понять принцип работы чудесных вещей. Где кнопка «вкл» и «выкл», а дальше я уже сам разберусь.
О чём ещё можно упомянуть?
Я женился, и моей степной супругой стала внучка Торэмена красавица Айсылу. Отбор невест прошёл как-то буднично. Естественно, с местным колоритом, песнями, скачками и плясками, но ничего особенного. Свадьба тоже не удивила. Гуляли три дня, и была брачная ночь. Всё как положено. Вот только Айсылу холодна.
По слухам, она засматривалась на Девлета Кул-Иби. Однако суровый дед, спорить с которым в роду Капаган никто не решался, лично определил мужа для внучки, и мне об этом, разумеется, ничего не сказали. Да я и не спрашивал. Делил с молодой женой постель, хотя любви не было, ведь это обычный династический брак. И пока жил в степях, целый месяц не покидал орду, больше времени уделял боевому слаживанию конных сотен и тысяч, военным манерам и разговорам с вождями, чем молодой и красивой девушке. Навещал её редко, не каждую ночь, и она по мне не тосковала. Вела хозяйство и допускала к своему телу, а большего от неё и не требовалось. По-человечески, с точки зрения морали двадцать первого века, её можно пожалеть. Но я этого делать не собираюсь. Иные времена. Иные люди. Иные нравы. У неё есть долг перед родом и старейшинами, а у меня – перед своим народом. Поэтому мы обязаны жертвовать своими личными интересами, и если для лучшего управления разноплеменной и разноязыкой ордой требуется породниться с хорошим родом, я готов. В конце концов не самая большая жертва.
Месяц, проведённый в степях, даром не прошёл. Воины многому научились, но это только начало. Главное, что я запустил
