такой кафель лежал до сих пор.
У кромки плитка заканчивалась без какого-либо бортика, и уровень воды был всего на пару дюймов ниже уровня пола. Воздух тут был влажный, но в меру, вентиляция работала отлично, несмотря на то что кладоискатели не чувствовали тяги и не слышали гудения моторов.
Вода же, как понял присевший на корточки Макс, была особая: не речная, не водопроводная или обработанная, как в плавательных бассейнах – ни тиной, ни хлоркой вода не пахла. Она вообще ничем не пахла.
– Этот бассейн, – негромко произнес Воронов, – часть системы охлаждения ядерного реактора.
– Какого?
– Ядерного.
– Какого-какого?
– Реактора.
– Я бы ни за что не поехал в Новосибирск, если бы в нем стоял реактор! – категорично заявил Пиф. – Что я самоубийца, что ли?
– Он не в городе, а в Академгородке, – объяснил Воронов. – Небольшой такой реактор, исключительно для научных экспериментов.
– Ты дурак?
– Следи за языком.
С оскорблениями конец закончил, но не успокоился:
– Реактор опасен, понимаешь? Его лучи губительно действуют на нашу семейную тайну! А если он взорвется, то я…
– Мы находимся примерно в десяти милях от центра города, – прикинул Макс, решив не обращать внимания на вопли спутника. – Где-то под Институтом ядерной физики.
– Чем дальше от големов, тем лучше.
– Но мы не просто так тут оказались…
– Ты тоже заметил, что мы прошли по магическому коридору?
Переживания последнего часа не прошли даром, и конец буквально фонтанировал паническими возгласами.
– Для чего был выстроен Черный коридор? – поинтересовался у спутника Воронов. – Чтобы мы сбежали от големов?
– Э-э… А для чего?
– Карта прадеда привела нас к Оперному, а часы открыли вход в «сталинский» бункер, – перечислил молодой чел. – Затем мы отыскали вход в Черный коридор…
– Перед которым стояли големы.
– Не перед которым, а сбоку от которого, – уточнил Макс. – И они, хочу напомнить, в нас не стреляли. Хотя могли.
Несколько секунд конец обдумывал услышанное, а затем тихо спросил:
– Ты хочешь сказать, что Чинтамани где-то здесь?
Вероятная близость Сокровища помогла толстяку успокоиться.
– Думаю, да, – кивнул Воронов. – Прадед проложил этот путь для меня.
– Где камень? – нетерпеливо оглядываясь, поинтересовался Пиф. – Почему ты до сих пор его не взял?
– Чинтамани…
– Ты его видишь?
– Тут опять этот фокус с особым мороком? Я хочу знать, что ты видишь!
Максим покачал головой, медленно прошел вдоль бассейна, прислушиваясь к своим ощущениям, и вскоре уперся в стену, облицованную столь же старым кафелем, только гладким и белым.
– Нам сюда? Что здесь? Дверь? Что ты видишь?
– Выложен ровно.
– Что? – не понял Пиф.
– Кафель выложен ровно и аккуратно, – повторил Воронов.
– Я честен с тобой, так что и ты не лги. Камень где-то здесь?
– Не знаю…
Макс и в самом деле не мог ответить концу… Во всяком случае, честно. Во всяком случае – сейчас.
Стоя у стены, в шаге – он знал совершенно точно! – в шаге от Сокровища, Воронов неожиданно понял, какую ответственность
