стеночкам, трется о меня изнутри, как ладони сжимают груди, и теряла рассудок перед этой силой, перед ощущением его абсолютной власти. Мне нравилось, как он подчиняет себе, не позволяя увернуться, отстраниться от диких жестких толчков, не похожих на предыдущие страстные, но полные нежности движения, теряла голову, понимая, как слаба и зависима в его руках. Сейчас он брал, что хотел и как хотел, но так мне нравилось еще больше, потому что он сходил с ума из-за меня, потому что даже железная выдержка не помогала справиться с безумным желанием. В следующий миг Кристиан крепче прижал ладонь, заглушив крик, вырвавшийся помимо воли, когда я прогнулась дугой, вбирая его еще полнее, забилась пойманной птицей, умирая в его руках, и воспарила над миром, затерявшись среди радужных облаков, утягивая следом овладевшего не только моим телом, но и разумом и обеими сущностями мужчиной, который мог быть властным и страстным, беспощадным и нежным, сдержанным и диким, который будоражил чувства, доводя почти до исступления одним лишь своим присутствием. Спустя несколько секунд, пока мы приходили в себя после испытанного взрыва чувств, Кристиан развернул меня лицом, обхватив пальцами подбородок, заставляя посмотреть в свои безжалостные синие глаза:
– Может, хочешь еще или насытилась наконец?
Я лишь улыбнулась ему, проводя языком по пересохшим губам, неосознанно провоцируя мужчину, и задохнулась от нового поцелуя, что тянулся сладкой карамелью, заволакивая потерявшийся разум. Внутри вновь побежали мурашки, и еще не остывшее от предыдущего взрыва тело само прильнуло к нему. Выше моих сил было сопротивляться этому удивительному сочетанию морозного холода и жгучей страсти. Поцелуй все длился, и, казалось, я уже задыхаюсь, но притягивала еще ближе его голову, не позволяя оторваться от меня хоть на мгновение, отвечая безумно, ненасытно. Вцепившись ногтями в обнаженные плечи, с которых сама же стянула рубашку, я пыталась полнее вобрать новые ощущения, поглощая их со всей жадностью изголодавшей страстной натуры.
– Ведьма, – прерывисто шепнул он на ухо, отстраняясь.
В ответ я подняла руку и погладила его по щеке, а он вздохнул, повернул голову и прижался к ладони губами. Я зажмурилась от удовольствия, когда Кристиан легонько провел пальцами вдоль позвоночника, и вздрогнула от раздавшегося неподалеку голоса слуги:
– Господин Вильдан!
Слуга был совсем рядом за густыми кустами, скрывавшими нас со стороны дорожки.
– Одевайся! – шепнул инквизитор.
Я беспомощно огляделась по сторонам. Серый балахон порванным комком лежал у моих ног.
– Мне нечего надеть, – еле слышно ответила ему, – ты порвал платье.
Мужчина задумчиво глянул под ноги, а я присмотрелась к его рубашке с разорванным рукавом и без пуговиц. На коже широкой груди проступили следы царапин, а губа кровоточила, прокушенная моими зубами. Я до сих пор ощущала солоноватый привкус во рту и очень удивлялась самой себе.
– Стой здесь, – приказал Кристиан и, склонив голову, раздвинул ветки, пробираясь на другую дорожку.
Я присела на кучу опавших листьев, прислонилась к дереву спиной, обняв колени и слушая доносившиеся до меня голоса, ощущая себя до невозможности счастливой. Мой безжалостный инквизитор желает меня, желает! Даже несмотря на то, что наваждение спало.
– Господин! – кричал слуга – На вас напали?
Я едва сдержала смешок. Действительно, на всесильного инквизитора напала одержимая им ведьма.
– Тише! Я справился с нападавшим.
– Он успел сбежать? Я позову стражу.
– Успокойся, не зови никого. Просто найди мне другую одежду.
– Новую рубашку?
– Да. И еще женское платье.
– Женское платье? Зачем?
– Пригодится.
– Вы собираетесь использовать его для маскировки, господин? Что-то связанное с ведьмами?
– Георг, прекрати болтать! Неси что я приказал, да действуй побыстрее.
– Да, конечно. Простите, господин Вильдан, я просто не понял, какого размера платье.
– Любого!
